Пангея. Том 1 - [20]

— Ну, вообще-то, именно Тамара Марковна и порекомендовала мне, твои услуги, как первоклассного мастера на все руки, — решил заступиться я за старушку, за что, и был вознагражден благодарными взглядами женщин.

— Хм, ну, прям первоклассного! — Немного смутился великан. — Хотя, халтуру не гоню, сроки не тяну, лишнего не беру.

— Вот и пришёл я, Вась, к тебе за помощью. Квартиру мою за годы частого съёма укатали в полное безобразие. Подшаманить бы ее слегка, чтобы хотя бы жить нормально можно было?

— Тут смотреть надо, — он важно потёр подбородок, — оценить масштаб бедствия, так сказать. А уж на месте я и прикину, что там и как, и во что это тебе встанет.

— А так давайте и сходим, чего тянуть, — спохватилась Люба. — Вась, надо помочь по-соседски, а?

— Да, пойдём, с чего бы и нет! — Легко согласился Василий.

Люба, перешагнув через мой порог, ошарашено смотрела по сторонам, поражаясь грязищи по углам, ахала и причитала стоило ей заглянуть в кухню. Безапелляционно заявив, что на этой свалке жить нормальному человеку просто опасно для здоровья, убежала за инвентарем для уборки. А я ходил следом за Васей и слушал его оценку состояния квартиры и предстоящей работы. Если исключить из его монолога отборный мат, то вывод один - квартире полный алес, а работы ахтунг сколько много.

— Да, ты, не кисни, сосед, — сжалился надо мной мастер, заметив мои поникшие плечи. — За Любашкину помывку, возьмём полгрошика. Баба она у меня сердобольная, но и совсем бесплатно работать ей не дам. А конуру твою мы подшаманим, ну скажем, тысяч за двести. Кафеля немецкого и унитазов турецких не обещаю, но будет чистенько и аккуратно. Что скажешь!?

— Двести!? — Я закашлялся, — так сама квартира максимум трицадку стоит!

— Вот вы столичные! — Загремел хохотом Вася, — все в долларах считаете, совсем забыли, в какой стране живете! Я ж, в рублях, тебе цену называю. А если тебя и в деревянных такая сумма пугает, то извиняй дружище, тут я уж и не знаю, чем помочь!

— Вот, так вот, и становятся заиками, — выдохнул я. — Раз в рублях, то терпимо. Только Вась, тут такое дело, на данный момент у меня чуть больше ста тридцати тысяч, а с работой пока никак. Был сегодня на бирже, так из результатов, только пачка брошюр и пожелания удачи. Срок у меня условный, а с ним никуда не берут.

— А срок за что? — Напрямую спросил нахмурившийся сосед.

— Нарушение договора о неразглашении, сболтнул коммерческую тайну — не стал юлить я, но и не вдаваясь в подробности, ответил.

— Так, разве ж то, преступление!? — Расслабился и расцвёл гигант. — Вот будь ты вором, каким или насильником, скажем, шёл бы ты от меня по известному адресу. А так, херня, а не преступление. А коли договоримся по ремонту, то и работу помогу тебе найти. Сейчас Любавушку мою с тряпками дождёмся, а сами пойдём мою биржу труда навестим!

Вася заржал и хлопнул меня по плечу. Я сильно постарался не покачнуться от такого проявления дружбы. Но у меня явно не получилось.

А уже через полчаса мы сидели с соседом в местном баре и потягивали пиво. Тут, по словам Василия, по вечерам собираются все уважаемые люди города - бригадиры строителей, мастера автопарка, диспетчера и операторы железнодорожники. Ведь директора, если и встречаются с людьми, то только на парковке перед конторами, а эти, трудяги, реально с ними работают. Вася знал каждого, входящего в бар человека, по имени и должности. С каждым здоровался, и с каждым выпивал. За вечер я успел поговорить и с бригадиром грузчиков на продуктовой базе, и с главным механиком автобусного парка и даже, со стрелочником железной дороги. И с каждым из них разговор начинался с очередного бокала пива. Надо ли говорить, что уже к пятому такому собеседованию, я был, мягко говоря, не в кондиции.

Дальнейшие дипломатические переговоры я доверил Василию, который вроде даже и не замечал вёдер, вливаемого в него пива. По итогам вечера, я был, практически трудоустроен на целых двух работах сразу! Обходчиком железнодорожных путей и ночным сторожем автопарка. В понедельник меня ждали с документами в обе конторы, а в моей квартире уже завтра начнётся ремонт.

Мы честно отметили этот эпохальный поворот моей жизни, и в себя я пришёл только у подъезда дома, куда довёл меня мой добрый сосед.

— Ох, и слаб ты, Паша, на выпивку, — сокрушался Василий, поудобнее перехватывая мою, закинутую ему на плечо, руку. — Если стрелочником по природе гулять, то ещё можно, а вот в автопарке, мужики могут и не понять.

— Так я ж и не пить туда иду, а работать, — возразил я, старательно переставляя заплетающиеся ноги.

— Вась! Опять какого-то алкаша подобрал!? Вот получишь от Любашки опять! — Звонкий, веселый голосок догнал нас сзади. — Ты, помнишь про своё обещание, а!?

Обладательница голоса, наконец-то догнала нас, и перед нами, уперев кулачки в бока, остановилась симпатичная девушка лет двадцать пять – двадцать семь в джинсах, и майке с надписью KISS.

— Да нормальный он мужик, сосед наш, вот только пить не умеет, - заступился за меня Вася. – Ты, Лизка, сначала купи свою бандурину, а потом уж, требуй за обещание.