Пангея - [23]

Тот вжал голову в плечи, будто ждал, что я или Франц сейчас врежем ему.

И вдруг я заметил, как через холл шагает Елена. Она переоделась к ужину и теперь, не торопясь, шла в столовую.

- Сударыня, - окликнул я Елену, - погодите. Вы не могли бы помочь мне решить одну проблему?

- В чем дело? - поинтересовалась она, подойдя ближе.

Я вынул из букета гвоздику, зубами перекусил длинный стебель у самого бутона и вставил цветок в волосы Елене.

- Вам идет, - сказал я.

- Благодарю, - ответила Елена, кокетливым движением поправив цветок в волосах. - Я жду вас в столовой.

Я как-то даже не ожидал подобного кокетства от нее. После нашего разговора на балконе мне казалось, что она слишком другая, не такая, как остальные девушки, и тут такое проявление типично девичьего кокетства.

Я забрал у слуги букет, отдав ему откушенный стебель. Подмигнул парню, мол, не дрейфь, со всем справились, значит, все будет нормально. И вооружившись букетом, отправился в столовую.

Мама, конечно, уже сидела за столом. Рядом с ней - отец, одетый столь же безукоризненно, как и я. Понимал, что до моего прощения, и сам находится в опале. Я прошел через всю столовую едва ли не парадным шагом, опустился перед мамой на колени и протянул ей букет.

- Матушка, - сказал я, - я понимаю свою вину и приношу самые глубочайшие извинения. - А затем добавил уже менее юбилейным и более искренним тоном. - Прости меня, мама, а? - И заглянул в глаза, как умел делать еще с детства. Работало, правда, не всегда.

- Сынок, - с любовью протянула мама, и я заметил, как с облегчением выдохнул отец, - от батюшки своего ты научился правильно мириться.

Она приняла букет и хлопнула меня ладонью по лбу. Я понял, что прощен. Полностью и безоговорочно.

Я занял свое место за столом, оказалось, что сижу я точно напротив Елены. Увидев это, она снова кокетливым движением поправила гвоздику в волосах и подмигнула мне.

- Вы не откажете мне в любезности, - тихо сказал ей я, - прогуляться завтра утром по городу?

Надо сказать, интонация у меня была не слишком вопросительная.

- Возможно, - ответила она. - Если позволит погода. Говорят, зимы у вас, в Новониколенской губернии, очень суровые.

- А вы откуда родом? - заинтересовался я.

- Из Екатерининской губернии, - сказала Елена. - У нас климат намного мягче вашего.

- Так вы с Бадена, - почему-то удивился я.

- Да, - произнесла Елена. - А что тут странного? У нас, на Бадене, с учебными заведениями несколько хуже, чем у вас. А женских и вовсе нет.

Мама постучала вилкой по краю своей чашки, что означало у нее крайнюю степень недовольства. Недовольной она могла быть только нами с Еленой, ведь мама терпеть не могла болтовни за столом. Я подмигнул Елене, она - мне, но больше ни слова за ужином не произнесли. Хотя и обменивались короткими взглядами и улыбками.

Глава 2.

Погода на следующий день была просто отличная, не смотря на мороз. Светило яркое, что удивительно для зимы, солнце. На небе - ни единого облачка.

За завтраком я спросил у Елены, каково будет ее решение относительно прогулки.

- На улице, конечно, очень хорошо, - ответила она, - но как-то слишком холодно. Я не люблю мороз. - Сердце мое упало куда-то в пятки, но тут Елена продолжила: - Так что давайте не будем гулять долго. Я могу замерзнуть и простудиться.

- Я не хочу этого, - произнес я, - поэтому, может быть, вам лучше остаться дома. Я мог бы показать вам хотя бы и нашу библиотеку.

- Я уже была там, - улыбнулась Елена. - В ней книги только о войне. По стратегии, тактике, прочему военному делу. Это мне совсем неинтересно. Да и погулять немного по городу стоит.

- Тогда я буду ждать вас в холле, - кивнул я.

- Можете особенно не торопиться, - произнесла матушка, в своей неповторимой манере вступившая в разговор со своей стороны стола. - Мне еще надо поговорить с сыном. Он слишком мало уделяет времени родной матери.

Я понял, что прогулка наша с Еленой откладывается, как минимум, до обеда.

Договорившись с Еленой о встрече ближе к полудню, я отправился в комнаты моей матушки. Она ждала меня в компании сестры. Близняшек, как объяснила матушка, сейчас вместе с Еленой развлекает отец. Я на минуту представил себе, как именно он это делает, и не сдержал улыбки. Улыбнулись и мама с сестрой. Из всех тем для разговора отец всегда предпочитал войну, а если быть более точным, свои подвиги. Ведь они всегда производят впечатление на барышень. Вот только не в тех количествах, что выдавал их отец.

- Матушка, - я поцеловал ей руку, - о чем вы хотели поговорить со мной?

- Конечно же, - ответила она, - о Хелен Шварц. Ты оказываешь ей недвусмысленные знаки внимания. Означает ли это, что ты имеешь некоторые виды на нее?

- Матушка, - даже слегка опешил я, - мы ведь знакомы с ней всего-ничего. По-моему, делать выводы еще несколько рановато.

- Главное, - наставительным тоном произнесла мама, - чтобы не стало слишком поздно. Вы ведь можете и "заиграться", и тогда нам просто не останется ничего, кроме как взять Хелен в нашу семью.

История нашего "заигравшегося" дядюшки - младшего брата матушки - давно уже стала притчей во языцех. Так он оправдывался, когда оказалось, что молодая соседка оказалась беременна и, конечно же, от него. Вся беда была в том, что соседка была купеческого сословия и не слишком-то подходила дворянской семье в качестве невестки. Но никуда не денешься, наличие незаконнорожденного ребенка не было нужно ни одной из семей, поэтому пришлось заключать брак.