Панджшерский узник - [11]
Мимо ходили офицеры и прапорщики. Солдаты то и дело вытягивались, прижимаясь спинами к стене, и отдавали честь. В кабинетах гудели кондиционеры, а в коридоре было душно. Хотелось снять зеленые форменные панамы, расстегнуть «хэбэшку» на груди. А тем временем там за дверью что-то решалось важное. Дверь неожиданно приоткрылась, и голос прапорщика позвал:
— Азизов! Зайди…
Саид поправил головной убор, расправил складки х/б под ремнем и шагнул в кабинет. Прапорщик стоял у стены с большой картой мира, а за столом, заваленным пачками бумаг, расположился крупный мужчина с погонами подполковника на плечах и глубокими залысинами на голове. Гудел старенький кондиционер, вдобавок на тумбочке жужжал вентилятор. Саид нерешительно поднял руку к головному убору. Его сюда привел прапорщик, но докладывать, видимо, надо старшему по званию:
— Товарищ подполковник, рядовой Азизов по вашему приказанию прибыл.
— Вольно! — усмехнулся офицер и показал авторучкой на стул: — Сидай, пулеметчик! Тоби не жарко? Привычный? А мне продыхнуть нечем! Плавлюсь в вашем климате…
Напоминание о пулеметчиках резануло слух, но Саид пропустил это слово мимо ушей. Еще не хватало выслушивать насмешки от всех вокруг. Так еще и прилепится прозвище «пулеметчик». С наслаждением стащив панаму с потной бритой головы, он сел на предложенный стул.
— Значит, с отличием окончил учебный центр! — разглядывая солдата и шелестя бумажками, заговорил подполковник неторопливо. — Значит, говоришь, хороший стрелок? И с пулеметом обращаться умеешь? А скажи-ка, дружок, как на духу, какие языки ты знаешь?
— У меня мама окончила педагогический институт в Душанбе и преподавала на кафедре таджикского языка и литературы. Я знаю узбекский, дари, фарси и пушту. И сам я учился в Политехе — после первого курса призвали.
— Ты гляди, какой у нас солдат образованный пошел, — засмеялся подполковник.
— А я вам говорил! — улыбнулся прапорщик.
— Ну, если правильно называть, по-научному, то это таджикский фарси. А там, где большая плотность проживания узбеков или…
— Стоп! — подняв широкую ладонь, остановил Саида подполковник. — Про Таджикистан не надо. Мы в Афганистане, поговорим про него и про афганские языки. Знаешь, на каких языках разговаривает местное население?
— Ну, если опять говорить научным языком… — Саид перестал волноваться, почувствовав себя в привычной среде, говоря на знакомые темы. — Если по-научному, то Афганистан, насколько я знаю, страна многонациональная и с большим количеством языков и наречий. Весь этот регион, вместе с нашими республиками Средней Азии, формировался много тысяч лет, языковые различия очень маленькие. Здесь есть два официальных языка: пушту и таджикский дари, язык местных таджиков. Его еще называют фарси-кабули. Он не особенно отличается от таджикского фарси. А еще есть языки автохтонные, языки региональные, языки меньшинств. Есть даже афганский жестовый язык. А вообще практически все население в Афганистане понимает таджикский и персидский. Или новоперсидский фарси…
— Лингвист! — кивнул на Азизова подполковник, хитро улыбаясь.
— А я вам говорил, — подмигнул подполковнику таджик-прапорщик. — Парень знает и свободно изъясняется на дари и пушту!
Саид пожал плечами. Для него в этом не было ничего необычного. И почему эти двое так уперлись в языковые вопросы? Заниматься закупками продовольствия у местных? А может, пленных допрашивать надо?
— У мамы много знакомых и друзей, — заговорил он. — Часто приезжали родственники из-за границы. Я вырос с их детьми и с детства научился общаться.
— Вот что, Азизов. — Подполковник вдруг стал серьезным. — Вижу, парень ты грамотный, современный. И боевой! Я хочу взять тебя к себе. Я — военный советник, подполковник Кравченко Сергей Иванович. Это мой помощник, прапорщик Рахманкулов. Помощник, переводчик, а заодно и начальник охраны в гарнизоне в Пишгоре. Нас мало, всего восемь человек, из них шестеро солдат. Трое должны уволиться в запас, и им нужна смена.
— Я согласен, — сглотнув, кивнул Саид. — Я — готов!
— А твоего согласия, дружок, никто не спрашивает, — расхохотался Кравченко. — Это армия, здесь приказы выполняют. Но раз согласен, то хорошо. Значит, не против твоей воли. Теперь скажи насчет своего земляка, Таджибеева.
— Он был моим «вторым номером» в бою, — поспешно заговорил Саид. — И я хочу служить с ним вместе…
— Ладно, ладно, — махнул рукой подполковник и посмотрел на прапорщика: — Ты как, Рустам?
— Вроде бы нормальный парень. Да и сдружились они, в бою вместе побывали. Я бы взял обоих. Позвать его?
Таджибеев, когда узнал, куда их берут служить, чуть не подпрыгнул от радости прямо в кабинете. Но надо отдать ему должное, сдержался и только смотрел на Кравченко и прапорщика-переводчика блестящими от восторга глазами. На вопросы, которые ему задавал подполковник, Сархат отвечал бойко, с какой-то даже лихостью, хотя и с сильным акцентом.
— Ну и хорошо, — закончил свои вопросы советник. Но тут в дверь постучали, она приоткрылась, и в проеме появилась голова помощника дежурного по части.
— Разрешите? Там прибыл рядовой Рахимов, которого вы вызывали.
Николай Прокудин служил в Афганистане в 1985–1967 годах в 180 МСП 108 МСД. Судьба берегла его, словно знала, что со временем Николаю суждено стать писателем и донести людям правду об одной из самых драматических страниц истории нашей страны.
Такая удача просто ошеломила душманов! Над Панджшерским ущельем им удалось СБИТЬ НАШ МИГ-21. Подобное не раз случалось во время афганской войны, но чтобы пилотом оказался генерал! Редкое везение. Душманы словно с цепи сорвались в поисках катапультировавшегося летчика. Ведь за голову ЗАМЕСТИТЕЛЯ КОМАНДУЮЩЕГО ВВС АРМИЕЙ генерала Андрея Воронова можно получить баснословные деньги…
Обстановка в Центральной Америке накалена до предела. Отряды контрас, направляемые американскими инструкторами, регулярно атакуют советско-кубинские базы, расположенные на территории Никарагуа. Для ответного удара штаб ГРУ решает задействовать группу спецназа «Дельфин». В число бойцов входит и бывший «афганец» капитан Станислав Воротин. Группа скрытно нападает на базу контрас и устраивает там настоящий разгром. Но начавшаяся удачно операция внезапно выходит из-под контроля спецназовцев. Они вынуждены отступить… все, кроме пропавшего Воротина…
Эта книга — об Афганской войне, такой, какой она была на самом деле. Все события показаны через призму восприятия молодого пехотного лейтенанта Никифора Ростовцева. Смерть, кровь, грязь, жара, морозы и бесконечная череда боевых действий. Но главное — это люди, их героизм и трусость, самоотверженность и эгоизм...Боевой опыт, приобретенный ценой пролитой крови, бесценен. Потому что история человечества — это история войн. Нельзя исключать, что опыт лейтенанта Ростовцева поможет когда-нибудь и тому, кто держит в руках эту книгу, — хотя дай всем нам Бог мирного неба над головой.
Связь квантовой физики и паранормальных явлений, тайны бытия, феномены проскопии и ясновидения намного интереснее окружающей действительности. Но за стенами лектория бурлит реальная жизнь со всеми ее дикостями и жестокостями, подлостью и грязью, и скрыться от неё невозможно. Формула «можно все, что не запрещено» действует во всю свою разрушительную силу, уничтожив мораль и границу между «можно» и «нельзя».Приватизация госсобственности на фоне острой предвыборной борьбы за кресло губернатора области приводит к столкновению интересов и беспощадным контрмероприятиям борющихся сторон.
«Свист пули над головой. Ответный выстрел. Отчаянный рывок метров на семьдесят-восемьдесят. Остановка. Перестрелка. Очередной рывок в направлении ближайших домов. Кирпичная стенка, за которой стыдливо прятались переполненные мусорные бачки. Остановка. Выстрел. Смена пистолетной обоймы. Выстрел. Жалобный вопль очередного „бесовского“ подчинённого. Выстрел…».
«Ему удалось выйти из палаты незамеченным. Он крался по коридору, а воздуха уже не хватало, хоть широко раскрывал рот, а все равно чувствовал, что задыхается. Он не знал, где находится дверь, ведущая на улицу, и шел наугад. Лицо его стало пепельно-серым, и липкая слюна сбегала по подбородку.».
Мистический боевик А. Лидина, написанный в лучших традициях Л. Чайлда, П. Вильсона и Б. Ламли, посвящен борьбе советских органов госбезопасности с таинственной фашисткой организацией Аненербе. В Антарктиде неподалеку от немецкой базы подводных лодок Новая Швабия находят подземный город, созданный цивилизацией, правившей Землей задолго до появления первого человека. Кто же разгадает тайны Древних богов: отважный оперуполномоченный Третьего отдела ГУГБ Василий Кузьмин или бригаденфюрер СС Карл Вилигут? На чью сторону встанут таинственные слуги Ктулху, внимательно следящие за их борьбой? Какую роль в этой истории сыграют приговоренная к расстрелу Екатерина Ганская и таинственный барон Фредерикс?…
В лучах полуденного солнца брат Сэмюель, на миг застыв в позе, символизирующей крест, бросился вниз со своей обители на глазах у изумленных туристов! Он оставил полиции лишь одну подсказку — телефонный номер своей сестры-близнеца… Лив полна решимости узнать причину смерти брата. Но называющие себя Sanctus — Святыми, а на деле жестокие фанатики, одержимые идеей очистить человечество от первородного греха, наносят смертельные удары всем, кто мог узнать об их страшной тайне…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.