Памятное. Книга 1. Новые горизонты - [6]

Наш род – крестьянский. Из тех хлебопашцев, что трудились на своем клочке земли от зари до зари. И православную фамилию Громыко им аккуратно записывали в местную церковную книгу и в официальные документы властей. А так в обиходе в пределах деревни они пользовались своими прозвищами.

Фамилия Громыко и сейчас сравнительно распространенная. Но все Громыки, хоть и проживают в разных концах Родины, в той или иной степени связаны с древними радимичами, с теми поселениями, лесами, лугами, полями, которые раскинулись между верховьями Днепра и Десны, в бассейне Сожа, у речки Беседь.

В семье крестьянина-бедняка

Родился я в 1909 году в деревне Старые Громыки, что недалеко от Гомеля, в семье полукрестьянина-полурабочего. Такая категория населения в дореволюционной России существовала. К ней относились люди, не имевшие достаточно земли, чтобы прокормить себя и семью. Они работали в промышленности, в городе, но не постоянно, а временно. Короче говоря, хозяйство наше было бедняцкое. Земля плохая. Поэтому еще подростком, с тринадцати лет, я ходил вместе с отцом на заработки на стороне – преимущественно на заготовку и сплав леса, его доставку к промышленным предприятиям в Гомеле.

Моя родина – Гомельщина. Славянское племенное объединение радимичей, которое исстари жило здесь, получило у судьбы весьма скромный дар в виде, как сейчас принято говорить, окружающей среды.

Народ здесь живет добрый и отзывчивый, но только не для тех, кто приходил в эти края с мечом. И когда на СССР напала фашистская Германия, все люди нашего края – от мала до велика – сражались с захватчиками доблестно, как и весь народ страны. Горя этой земле и людям гитлеровцы принесли много. Памятниками и могилами советских людей, павших в борьбе с фашистскими агрессорами, усеяна земля республики.

Пожалуй, я проявил бы излишнюю скромность, если бы не признался, что край, в котором я родился и провел детство, заставил меня с отроческих лет полюбить старину, памятники истории и культуры народа. Рассказы взрослых доносили до нас, ребятни, правдивые и таинственные истории прошлого.

Сросся я со своим районным центром – городком Ветка, в котором мне приходилось бывать, пожалуй, с первых лет сознательной жизни. Его население состояло в большинстве своем из так называемых старообрядцев, да и в окрестных селах их было немало. Народ добрый, приветливый. Едешь, бывало, – всего десяток с небольшим километров от нашей деревни до Ветки, – остановишься у какого-нибудь колодца, чтобы коня попоить, глядишь: а из дома уже выбегает хозяйка, дает тебе ведро и участливо спрашивает:

– А может, еще чего надо?

Любили мы этих людей. Когда я немного подрос, узнал: все они – потомки тех, кто бежал еще в XVII веке от преследований патриарха Никона и самодержцев. Старообрядцы и основали в 1684 году поселение Ветка. Их бунтарский дух буйствовал и в потомках.

В 1735 году императрица Анна Иоановна, самодурство которой не знало границ, сослала в глубь России сорок тысяч непокорных ветковчан и жителей прилегающих поселений. А сам городок предала огню. Но старообрядцы оказались людьми живучими, и вновь будто из-под земли воскресла Ветка.

Однако в 1764 году на головы ветковчан снова упал меч царских карателей. Двадцать тысяч человек отправила царица – в этот раз уже Екатерина II – на вечное поселение в Сибирь. Шли они под конвоем до Шилки и Селенги долгих пять лет. И ныне в тех местах Сибири живут их потомки. Теперь их свыше ста тысяч.

Никто толком не знает, откуда пришло название Ветка. Одни утверждают, что это оттого, что речушка здесь – ветвь реки Сож, вторые – что на самом Соже есть остров Ветка и от него пошло имя, а третьи считают, к ним отношусь и я, что Ветка – это малая ветвь Москвы. Иными словами, старообрядцы-ветковчане – все же москвичи.

Поскольку собрались здесь люди непокорного духа, наверное, потому и нашел себе укрытие в этом городке руководитель крестьянской войны Емельян Пугачев. Было это еще перед началом той войны, во время которой он во главе поднявших косы и топоры народных масс пошел на схватку с самодержавием. Именно здесь, в Ветке, ему дали «пашпорт», чтобы он мог успешно миновать заставы, снабдили всем, чтобы благополучно проходил опасные места. И отправился Емельян в глубинные районы страны поднимать на бой с угнетателями недовольных крестьян. Здесь, в Ветке, нарекли его Петром III. Царица Екатерина II восстание подавила, а Емельяна Пугачева казнила. Долго горевала в те годы по «доброму крестьянскому царю» и сердобольная Ветка.

Славилась Ветка своими мастерами – строителями, краснодеревщиками, резчиками по дереву, золотильщиками, иконописцами, чеканщиками. В старые времена их приглашали строить соборы и украшать богатые дома в Киеве, Петербурге, Москве. Они, в частности, вместе с другими умельцами обряжали Оружейную палату в Кремле, Новодевичий и Иверский монастыри.

Ветка знаменита уникальными деревянными рукописями и книгами. Здесь оттачивали свое искусство люди редкой профессии – книгары – так называли в наших краях создателей книг. Некоторое время назад в Париже с аукциона была продана за огромную сумму самая дорогая книга. Она называлась «Апостол», ее издал русский первопечатник Иван Федоров в 1574 году. Как не гордиться жителям Ветки тем, что вторая такая же книга находится у них в местном музее!