Память Света - [69]

— Но иногда для войны есть хорошие основания! — воскликнул Дарлин, просматривая свою копию договора. — Например, создание защитной зоны между тобой и агрессивным соседом.

— А что делать, если какие-то люди из нашей страны живут за границей? — добавил Грегорин. — Разве у нас нет полномочий перейти границу и защитить их, если их угнетают? А что делать, если кто-то, как Шончан, заявит права на наши земли? Запрещать войны — это смешно!

— Согласен, — сказал Дарлин. — Лорд Дракон, нам нужны полномочия защищать по праву принадлежащие нам земли!

— Я, — вклинилась Эгвейн, оборвав споры, — больше заинтересована услышать два других требования.

— Одно из них ты знаешь, — сказал Ранд.

— Печати, — произнесла Эгвейн.

— Подписание этого документа для Белой Башни не будет значить ничего, — продолжил Ранд, не обратив внимания на её слова. — Я также не могу запретить всем вам оказывать влияние на остальных, это было бы глупо.

— Это и без того глупо, — возразила Илэйн.

Эгвейн подумала, что теперь Илэйн уже не так гордится Рандом, как прежде.

— И до тех пор, пока будут вестись политические игры, — продолжил Ранд, обращаясь к Эгвейн, — главенствовать в них будут Айз Седай. На самом деле, Белая Башня только выиграет от этого договора. Белая Башня всегда считала войны, что называется, недальновидными. Вместо этого я требую от вас кое-что другое. Печати.

— Я их Блюстительница.

— Только на словах. Их отыскали совсем недавно, и все они у меня. Из уважения к твоему традиционному титулу я сперва обратился по поводу печатей к тебе.

— Обратился ко мне? Ты не подал прошения, — ответила она. — Ты даже не выдвинул требования. Ты просто пришёл, сообщил мне о своих намерениях и ушёл.

— Печати у меня, — повторил он. — И я сломаю их. Никому, даже тебе, я не позволю встать между мной и спасением этого мира.

А вокруг продолжались споры, порождённые документом. Правители стран тихо переговаривались со своими доверенными лицами и соседями. Эгвейн сделала шаг вперёд, взглянув Ранду в лицо через разделявший их стол, остальные в этот миг не обращали на них никакого внимания.

— Ты не сломаешь их, если я остановлю тебя, Ранд.

— С чего бы тебе останавливать меня, Эгвейн? Назови мне хоть одну причину, по которой сломать печати было бы плохой идеей.

— Хоть одну причину кроме того, что это выпустит Тёмного в мир?

— Во время Войны Силы он не был свободен, — сказал Ранд. — Он мог касаться мира, но незапечатанная Скважина не освободит его незамедлительно.

— А какова была цена того, что он мог касаться мира? Посмотри вокруг. Кошмары, ужасы, разрушения. Ты знаешь, что творится с землёй. Ходячие мертвецы, странные искажения Узора. И это происходит, когда печати всего лишь ослабли! Что произойдёт, если мы и впрямь сломаем их? Одному Свету известно.

— Мы должны пойти на этот риск.

— Не согласна. Ранд, ты же не знаешь, что будет после того, как ты избавишься от печатей. Ты даже не знаешь, не освободит ли это его. Ты не знаешь, насколько близок он был к тому, чтобы покинуть своё узилище, когда Скважину запечатывали в прошлый раз. Разобьёшь печати — и, может быть, уничтожишь весь мир! Что, если наша единственная надежда в том, что на этот раз он не полностью свободен, что его сдерживают печати?

— Это не сработает, Эгвейн.

— Ты не знаешь этого. Да и как ты можешь знать?

Он замешкался.

— Многое в нашей жизни неопределённо.

— То есть ты не знаешь, — подтвердила она. — Ну что ж, я наблюдала, читала, слушала. Читал ли ты работы тех, кто изучал и размышлял над этим?

— Догадки Айз Седай.

— Это вся информация, которой мы располагаем, Ранд! Открой узилище Тёмного — и всё может погибнуть. Нужно быть осторожней. Вот для чего нужна Престол Амерлин, вот для чего в первую очередь была основана Белая Башня!

К её удивлению, Ранд медлил с ответом. Свет, он размышлял. Неужели ей удалось достучаться до него?

— Не нравится мне это, Эгвейн, — тихо сказал Ранд. — Если я пойду против Тёмного, а печати не будут сломаны, у меня будет один-единственный выход — снова решить проблему частично. Заплата, которая будет даже хуже прежней, потому что из-за старых, ослабших печатей мне придётся попросту наложить новый слой штукатурки поверх глубоких трещин. Кто знает, как долго продержатся печати на этот раз? Уже через несколько веков, возможно, нам придётся снова сражаться в этой же битве.

— Разве это так уж плохо? — возразила Эгвейн. — По крайней мере, это проверенный способ. Ты запечатал Отверстие в прошлый раз. Ты знаешь, как делать это.

— Всё снова может закончиться порчей.

— На этот раз мы готовы к ней. Да, это не идеальный способ. Но Ранд… действительно ли нам нужно так рисковать? Рисковать судьбой каждого живого существа? Почему бы не пойти простым, уже известным путём? Починить заново печати. Укрепить узилище.

— Нет, Эгвейн, — Ранд отпрянул. — Свет! Так вот в чём дело? Вы, Айз Седай, хотите, чтобы саидин снова была запятнана. Вас пугает одна только мысль о том, что способные направлять мужчины подорвут ваш авторитет!

— Ранд ал’Тор, не смей быть таким идиотом.

Он встретился с ней взглядом. Кажется, правители почти не обращали внимания на их разговор, несмотря на то что в нём решалась судьба мира. Они тщательно изучали документ Ранда, ворча от негодования. Возможно, именно этого он и добивался: отвлечь их этими бумагами, а затем самому вступить в настоящую схватку.