Память любви - [24]

– Не начинай снова.

Ана положила его руки себе на грудь. Он застонал. На ней не было бюстгальтера. Дотронувшись до ее мягкой груди, Лусио понял, что не может больше сдерживаться. Прошлой ночью он израсходовал всю свою силу воли.

– Ана, – сказал он, – ты меня мучаешь.

– Правда, радость моя? – прошептала она, слегка царапая ногтями его грудь.

Его влечение было таким сильным, что ему стало больно. Он не мог отказывать ей две ночи подряд.

Он приспустил с нее платье, обнажая плечи и полную грудь. Она была великолепна. Ее грудь сияла, а соски сжались в маленькие упругие бутончики.

Наклонив ее назад, он поцеловал один сосок, накрыв рукой другой. Лусио был словно умирающий от голода человек. Он почувствовал, как она дрожит, и продолжал водить языком вокруг ее соска, не в силах насладиться ею до конца.

Его рука была уже у нее на бедре и подбиралась к самому сокровенному. Тяжело дыша, она крепче прижалась к нему.

Она хотела его.

Лусио закрыл глаза и дал руке свободу действий.

Он услышал, как Ана вскрикнула, и быстро отодвинулся от нее, боясь, что зайдет слишком далеко и причинит ей боль.

– Не останавливайся, Лусио, пожалуйста, – прошептала Анабелла.

Теперь было уже бессмысленно сдерживаться, и он поцеловал ее в пульсирующую жилку на шее, а затем в губы.

Ана вскрикнула и прижалась губами к его обнаженной груди. Он не дотрагивался до нее уже очень давно, и желание разгоралось в ней все сильнее, заставляя ее желать большего.

Этого мало, подумала Анабелла. Она хотела его всего, хотела чувствовать сильные мускулы Лусио, каждую частичку его великолепного тела.

– Наверх, – простонала Анабелла. – Пошли наверх. Сейчас. Пожалуйста.

Лусио неохотно отодвинулся и, тяжело дыша, стал натягивать на нее платье.

– Мы еще не закончили, – сказала она, целуя его.

Они поднялись наверх. Ана шла впереди, держа его за руку. Он никого так не хотел, как ее. За окном был огромный мир – миллионы женщин – но он хотел только одну. Только одна была нужна ему.

Эта женщина. Анабелла.

Ана почувствовала, что теперь между ними установилась общая связь, обжигающая, взрывоопасная.

Что они чувствовали? Любовь? Или ненависть?

Она взглянула на Лусио через плечо.

Любовь – подумала она, представляя, как он наклоняется к ней и целует ее.

Или ненависть. Она перевела взгляд на его глаза, в которых уже появилось отчужденное выражение.

Никто бы не догадался, что он целовал ее, дотрагивался до нее, доставлял ей удовольствие.

На пороге комнаты Ана обернулась. В его темных глазах играл странный блеск.

– Ты куда-нибудь собираешься сегодня вечером? – хрипло спросила она. Было темно, и только свет луны вливался в комнату через овальное окно.

– Нет.

Она продолжила допрос:

– Может, тебе хочется быть сегодня с кем-нибудь другим?

Ее длинные темные волосы упали ему на лицо, наполовину скрывая его.

– Нет.

Она подавила улыбку.

– Я хочу, чтобы ты любил меня сегодня, Лусио. Я хочу, чтобы ты любил меня как раньше. – Она пристально посмотрела ему в глаза. – Я прошу. Пожалуйста.

– Я не могу, Анабелла. Ты была больна.

– Нет, придумай что-нибудь новое!

Лусио наклонил голову. Она видела, что он закрыл глаза. Его лицо было печально. Она нежно дотронулась до его губ и щеки.

– Тебе тоже тяжело?

– Я боюсь причинить тебе боль. Я хочу тебя, малышка, но никогда не прощу себе, если обижу тебя.

Ана разочарованно вздохнула. Сердцем она понимала, но тело отказывалось понимать.

– Тогда просто останься со мной. Спи в моей постели.

– Я не смогу себя контролировать.

– Тебе и не надо. Можешь просто обнять меня. Ее зеленые глаза капризно блеснули. – Ты же не возбудишься от этого?

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Они молча разделись в темноте и скользнули под одеяло – Лусио в пижаме, Ана в золотистой сорочке. Она свернулась калачиком рядом с ним, положив голову ему на грудь.

Долгое время они молчали, потом Ана повернулась, чтобы лучше видеть Лусио. Ей нравилось, как луна освещала его лицо, как его темные глаза сверкали в темноте. Лусио и днем был очень хорош, а ночью его красота как будто оживала. Наверное, это благодаря его индейской крови, подумала она, а также тому, что он родился в горах. Лусио всегда любил горы.

– Помнишь ту ночь, когда мы ночевали под открытым небом? – она нежно провела рукой по его твердым мускулам. – Помнишь, как тихо тогда было?

– Да, – он положил руку ей на голову и принялся гладить ее волосы, разделяя их на пряди.

– На небе были тысячи звезд, ярко светила луна, а горы отбрасывали величественную тень, – продолжала она. – Казалось, мы были единственными живыми существами на земле.

– Было красиво, – согласился он.

– Я бы хотела, чтобы та ночь повторилась и мы снова пережили это чувство.

– А что мы тогда чувствовали?

– Безопасность.

Он ничего не ответил и продолжил гладить ее по волосам.

– Мне казалось, что мы были в безопасности, но теперь я не уверена. Прошлое – как туманный сон.

Иногда я думаю, что этого никогда не было. – Анабелла замолчала, глубоко вздохнула и прижалась щекой к его теплой груди. – Когда я с тобой и ты вот так меня обнимаешь, – она положила руку ему на сердце, – я знаю, что все в порядке. Мы в порядке.

Закрыв глаза, она поцеловала грудь Лусио, вдыхая острый запах его кожи. Его грудь была бесконечно широкой, торс гладким и удлиненным. Она погладила Лусио по животу и там тоже почувствовала упругие мышцы. Ей было хорошо с ним.