Паломничество жонглера - [10]
А вот чародей не торопился бежать за остальными. Запрокинув голову, он до боли в глазах вглядывался в стремительно падающего с небес Дракона.
«Что же вы творите, твари?!» — мысль была наглая, как бы и не своя — и в то же время родней некуда.
Но разве дозволено даже в мыслях так обращаться к зверобогам?!
А клятвы и обещания нарушать — дозволено разве?!!
Фриний не просто созерцал Дракона, он ловил взглядом его взгляд, чтобы хоть так бросить вызов крылатому зверобогу. Знал, что по-другому не осмелится.
И вопреки проклятому зрению, вопреки слезящимся на ветру глазам, он всё-таки увидел!.. Как будто одним прыжком преодолел расстояние между собой и Драконом — и напоролся на всезнающий мрак его вертикального зрачка. Фриниев протест не был для Дракона неожиданностью, для него вообще не существовало в этом мире неожиданностей. А чародей в своем бунте казался смешным, нелепым — и не более того.
Поняв это, Фриний с ужасом обнаружил в себе твердое желание не отступать — именно вопреки Драконовой уверенности!
А зверобог — величественный, неотвратимый, ужасноликий — с каждым биением сердца был всё ближе к Фринию. Глядя на него снизу, чародей вдруг вспомнил давешний сон с бесноватым верчением, вспомнил и подумал, что Дракон сейчас, наверное, испытывает те же самые чувства… хотя нет, он-то, конечно, властен над собственным падением и вот-вот… удар когтей или крыльев, захлопнувшиеся челюсти или, скорее всего, живой огонь Драконьего чрева обрушатся на Фриния, и…
Он уже не мог отвести глаз от зверобога.
— Да что ж ты!.. — Иссканр сгреб чародея в охапку, крякнул (Фриний оказался потяжелее Мыкуна) и поволок в Лабиринт. Откуда-то вынырнувший Быйца подхватил посох чародея и дорожный мешок.
Они вбежали в коридор, и тотчас за их спинами поднялась огненная стена. Иссканр швырнул Фриния на пол и упал сам; справа покатился по коридору Быйца, выронивший и посох и мешок.
Вход в Лабиринт пылал, тянулся к ним огненными щупальцами — но, к счастью, не дотягивался. Понемногу придя в себя, все четверо отползли подальше от арки, которую заполнило беснующееся пламя.
Фринию казалось, что длится это не один час: горение, драконий рев снаружи, растерянное рыдание Мыкуна дальше по коридору, — на самом же деле прошло всего несколько минут. Стена огня потускнела и, к их удивлению, начала затвердевать. Еще мгновение — и огонь превратился в грязно-оранжевый лед, закупоривший вход в Лабиринт.
Фриний проверил преграду иа прочность: ни заклинания, ни удары на нее не действовали.
— Это, наверное, чтоб мы не передумали, — каркнул Быйца, поднимаясь с пола и встряхиваясь, как выбравшийся из грязной лужи барбос. — Перестраховался, значит. Хэ!..
— Теперь, — глухо сказал Фриний, — у нас есть только один выход. Пройти весь Лабиринт, из конца в конец.
И вздрогнул, когда во тьме коридора то ли захныкал, то ли захихикал забытый всеми Мыкун.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Сколько стоит моя голова? — ничего.
Вот поэтому я, милый мой, и живой.
Голова дорогая мне не по карману —
далеко ли уйду я с такой головой?
Кайнор из Мьекра по прожищу Рыжий Гвоздь
Их, конечно, не ждали — и тем приятней были повсеместные суета и волнение, хлопающие ставни, лающие псы, визгливый крик: «Позовите кто-нибудь Нетрика, актеры приехали!»
И бежали, звали, перепрыгивали через соседские заборы, ухитряясь между делом ущипнуть младшую сестру хозяина, которая давно глазки тебе строит; взъерошенные, выскакивали из домов, чтобы убедиться: да, действительно будут выступать! — а потом скорее обратно, одеться, разбудить детишек, успеют еще отоспаться, пусть, неслухи, позабавятся — и снова на площадь, где уже наро-оду! — и протолкнуться поближе, занять места получше, «подвинься, кум, мы рядом с тобой пристроимся, ага?» — а фургоны степенно въезжают по главной (и единственной) улочке — пыль столбом, местные шавки бросаются под колеса от переизбытка чувств, и лают до хрипоты, и бьет в барабан Жмун, и вытанцовывает на крыше фургона в блестящем костюме Киколь, и что ж это гвардейцы, зар-разы такие, обманули, сказали «не будет выступления»?!..
Стоп.
Приехали.
Выгружайся, шутовское отродье! Будем народ веселить.
Народ, кстати, и так изрядно забавляется, тыча пальцами в гвардейцев, примостившихся на боковой лавчонке второго фургона. Мол, сами же говорили «не будет», и сами же приехали теперь выступление смотреть. А может, еще и выступят? Танец с саблями, а?
Мечтателя одергивали: если и с саблями, то танцевать кой-кому другому придется. Посмотри, рожи какие сурьезные. С такими, брат, не шуткуй — в одно мгновенье сделают из тебя тефтельку. Хошь тефтелькой быть?.. То-то.
Гвардейцам, впрочем, на все эти разговоры было громко и смачно начхать. Их сейчас волновал единственно Кайнор, находившийся в том-таки втором фургоне. Гвоздь же делал вид, что ему не менее громко и смачно начхать на присматривающих за ним гвардейцев.
Да так, по сути, оно и было.
Во-первых, прыжки через окно, ползания по кустам и общение с К'Дунелем пробудили в нем дикий аппетит — и сейчас, переодевшись в «рабочий» костюм, он второпях приговаривал уже пятый пирожок. Во-вторых, всё нужное Гвоздь своим сказать успел, и гвардейцы этого не заметили. Ну а в-третьих, если и заметили, вряд ли услышали, о чем шла речь.
Время идет. Темный бог продолжает перестраивать мир по своему произволу. Ренкр, еле выживший после долгих странствий, решает вновь отправиться в путь и во что бы то ни стало покончить со льдистыми змеями...
Цивилизация людей рухнула под собственной тяжестью…Небольшие человеческие общины борются за выживание, окруженные полчищами живых мертвецов. Правда, неизвестно, кто хуже – обыкновенные бандиты, беспощадные как зомби, или малоподвижные зомби, промышляющие разбоем. Но общинник Пашка не спрашивает, кто лезет через ограду. Ведь ружье его заряжено картечью…Теперь, Обглоданный, ты не просто зомбак, теперь ты матрос второй степени разложения. Хочешь служить Мертвечеству? Ступай на камбуз дредноута «Уроборос», готовь жратву на всю команду, но помни: зомби не люди, они человечину не едят…Молодой зоотехник Леша Жарков приезжает в богатый колхоз.
Как выжить после глобальной катастрофы? На земле, опаленной огнем ядерной войны, затонувшей, покрытой коркой льда? Как уцелеть самому, спасти своих родных и близких, поднять из пепла цивилизацию? Какие стратегии выживания применить? Об этом на страницах антологии «После апокалипсиса» размышляют ведущие российские фантасты Олег Дивов, Вячеслав Рыбаков, Кирилл Бенедиктов, Леонид Каганов и многие другие.
Простить тех, кого прощать нельзя, преодолеть страх и боль, поступиться своими интересами, в конце концов, жизнью пожертвовать ради тех, кого даже не знаешь, потому что так уж устроен — не переделать…Ты живешь и не знаешь, что ждет за поворотом. И сегодня вроде бы можешь выбирать, а завтра кто-то там, наверху, решит, что ты герой и все выдержишь. Не дай бог, судьба устроит такой экзамен. Но сдавший его становится магом, потому что маг — не тот, кто способен щелчком пальцев победить ураган, а тот, кто способен победить себя.
В сборник вошли лучшие рассказы и повести отечественных авторов, использовавших в своих произведениях мифологию Говарда Филиппа Лавкрафта, одного из создателей жанров «черной фантастики» и «хоррора».Лавкрафт не получил признания при жизни, но с годами его произведения приобретали все более широкую известность и породили новое направление в литературе, которое условно можно назвать «Ктулхианой». В разных концах света есть общества почитателей его творчества, а созданная им мифология нашла отражение во всех слоях современной культуры: литературе, музыке, кино, компьютерных, настольных и ролевых играх.Имена Ктулху, Азатота, Шуб-Ниггурата, Ньярлатотепа и других мифологических персонажей давно стали нарицательными.
В сборник «Славянское фэнтези» вошли произведения Марии Семёновой, Андрея Валентинова, Елизаветы Дворецкой, Николая Романецкого и других известных авторов.Доблестные витязи, могучие чародеи и коварные злодеи, мастерски владеющие всеми видами оружия, вновь сходятся в смертельных поединках. Не на живот, а на смерть бьются за любовь прекрасных дев, счастье своих близких, ради славы или презренного металла, дающего власть над людьми и странами. Берегини смертельно ранят любовными стрелами, змии подколодные, летучие и плавучие стремятся извести человечий род, волхвы и ведуны бродят по градам и весям нашей и «параллельной» Руси, награждая, карая и милуя, когда по заслугам, а когда и потакая собственной блажи.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сборник «Черные боги, красные сны» 2002 г. содержит подборку произведений о Джирел из Джори:В произведение входят: Черные боги (Black Gods)Джирел знакомится с магией / Jirel Meets Magic [= Джарел и колдунья] (1935) Поцелуй черного бога / Black God's Kiss (1934)Тень черного бога / Black God's Shadow (1934) Мрачная страна / The Dark Land [= Темная земля] (1936) Хеллсгард / Hellsgarde [= Чертова обитель] (1939) Красные сны (Scarlet Dreams) Шамбло / Shambleau (1933) Черная жажда / Black Thirst [= Красавицы Минги] (1934) Древо жизни / The Tree of Life [= Дерево жизни] (1936) Красный сон / Scarlet Dream (1934) Пыль богов / Dust of the Gods [= Dust of Gods] (1934) Потерянный рай / Lost Paradise (1936) Джулхи / Julhi (1935) Холодный серый бог / The Cold Gray God (1935) Ивала / Yvala (1936) Песенка в минорном ключе / Song in a Minor Key (1940) Поиски Звездного КамняВолчица / Werewoman (1938) Нимфа мрака / Nymph of Darkness [= Nyusa, Nymph of Darkness ] (1935)Поиски Звездного Камня / Quest of the Starstone (1937)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На этот раз добрая волшебница Марсия отправляется в Срединные Сферы, в темное царство злой волшебницы Альды, чтобы отыскать-таки неуловимого старика, насылающего на мир напасти. Марсии в ее справедливой миссии помогают маленький демон Борфис и Сьюзи, с виду хрупкое волшебное существо, на деле способное поднять одной левой тяжело груженный автомобиль.«— Нам надо срочно отсюда переезжать, — сказал Борфис. — Это надо же! Я прошел целых пять кварталов, чтобы купить пончиков! — Достав из кармана несколько банкнот и какую-то мелочь, он протянул это Марсии.
ЕОБХОДИМЫЕ ПОЯСНЕНИЯ. Автор попытался передать речь героев, как она есть, во всей её колоритности. Поэтому она не слишком литературна и изредка содержит выражения на украинском и польском языках (точнее, на их диалектах). Украинский текст подан курсивом и украинскими буквами, так как иначе получается нечитаемо. Разница в произношении только на две буквы: "е" - читается "э", "и" - читается "ы" (как в иностранных словах типа "цинк" и "мерседес"). Есть ещё обратное "╓", читаемое как русское "е", "╖" - которое "йи", апостроф - который "ъ", но это совсем мелочи.
У каждого, уважающего себя Человека, должна быть Мечта. И у меня она, тоже Есть. Я мечтаю о том, чтобы Великая КИЕВСКАЯ Русь, полностью обновлённая, сильная и справедливая, Возродилась к НОВОЙ жизни на планете, заложив тем самым, первоначальный и мощный фундамент, для дальнейшего объединения всех славян живущих на Земле, в один общий Славянский Дом. Это объединение, должно происходить по Доброй воле Людей, полностью осознанно, без всякого принуждения и исключительно только для Созидания.
Книгой «Клинки сверкают ярко» открывается серия романов-технофэнтези киевлянина Ильи Новака. Перед нами мир, населенный сказочными существами — гоблинами и эльфами, магами и лепреконами. Но в этом мире, в отличие от множества ему подобных, существует Патина, магический аналог Интернета. А там, где есть Сеть, найдутся и хакеры, готовые рискнуть жизнью ради запретных знаний, дающих простому человеку доступ к Высокой Магии и неслыханному могуществу…
Впервые под одной обложкой — истории с привычными чудесами и с чудесами из ряда вон, истории страшные и мрачные и — светлые, покойные. Главы из новых книг Марии Семёновой и знаменитого тибетского отшельника Хольма ван Зайчика и специально написанные в сборник новеллы известных писателей. Новые рассказы и рассказы знаменитые. Объединяет их мастерство рассказчиков и предельное их любопытство к таинственному, небывалому, необъяснимому. Это книга мистических рассказов, и это мистическая книга, что поймет каждый, кто дочитает ее до конца.Не только вы читаете книгу, книга тоже читает вас…Рисует фантастические картины художник Бякин, и материалом ему служит единственно его фантазия — настолько сильная, диковинная, что мир вокруг Бякина преображается и обыкновенный поход за выпивкой и хлебом насущным становится приключением.
Он покидал город юным романтиком, мечтавшим повидать дальние страны и познакомиться с интересными людьми… А вернулся калекой, испытавшим на собственной шкуре все ужасы войны. Однако принесенные жертвы были не напрасны: за эти годы ему открылись секреты магического искусства, умения заговаривать духов и предсказывать будущее. Теперь под личиной простого менялы скрывается могущественный чародей, и не поздоровится тому, кто вздумает угрожать его друзьям и близким!
Где бы ни обитал человек — среди современной техники, в космических пространствах будущего, в далеком прошлом, в историческом или выдуманном мире, — он всегда ищет свое место в жизни. И ради этого порой он отваживается на поступки, никак не вяжущиеся со здравым смыслом, традицией или моралью. Так происходит и в мире, который открывается перед читателями на страницах романа Алексея Семенова, — мире, поразительно напоминающем древнюю славянскую Русь. Чтобы найти свое место в жизни, свою долю, герою романа предстоит пережить немало потерь, попробовать на вкус жизнь — такую, как она есть, научиться быть достойным своей судьбы, ждать и верить.