Палестинский патерик - [88]

16. ПИСЬМО К ИОАСАФУ, ЗАТВОРНИКУ И БЕЗМОЛВНИКУ

в монастыре святого Саввы, в Палестине

Желал бы я и чувственными очами видеть тебя и усты ко устом беседовать с тобою, если б было возможно. Но как это невозможно, то мы зрим тебя другим образом — зрим душевными очами и беседуем с тобою письменно, надеясь, чрез такую беседу, получить немало себе пользы. Ибо веруем, что и ты один из тех, кои, по евангельскому слову, оставив всё, последовали Христу, кои могут говорить: нам мир распяся и мы миру (ср.: Гал. 6, 14) и о коих прилично сказать: посла Бог Духа Сына Своего в сердца ваша, вопиюща: Авва Отче! (Гал. 4, 6). Таковые бывают учимы Духом и не требуют, да кто учит их. И не в научение тебе хочу сказать нечто, а так, братски, хочу поделиться тем, чему научили меня святые отцы.

Главное, о чем поболеть должно, есть — чтоб Иисус Христос вселился и пожил в нас.

Такого дара и благодати начало, корень, источник и основание есть, по уклонении от зла и сотворении блага, то есть по житии в спасительных заповедях в Христе Иисусе,— не парительная в движении сердца молитва, во время терпеливого пребывания безмолвника в безмолвной, но священной келийце. Здесь безмолвствующий в начале ревнует собирать Божественные богатства в неразвлеченности, вниманием и молитвою, хотя часто увлекается в развлечение, по причине новоначальности сего подвига и непривычке ума стоять на одном. Достигши потом средины совершенства, он наиболее богатеет неразвлеченностию и начинает молиться уже сердечно и чисто. Преуспевши же до совершенства, он молится уже в духе и истине и емлется[51] в восхищение ко Господу нелестным** светом благодати. Таким образом желающий трезвиться, по примеру богоносных отец, да нудит себя всегда — внутри сердца своего молиться чисто и неразвлеченно, внимая одним речениям молитвы, во всецелом беспопечении, безмолвии и внимании, из коих источается оживление сердца и теплота, попаляющая страсти и демонов и очищающая сердце, как в плавильной пещи. От такой молитвы развивается влечение ко Господу нашему Иисусу Христу и непрестанная к Нему любовь; отсюда — сладостное излияние сердечных слез, коими, как иссопом, окропляются и омываются душа и тело в покаянии и исповедании, с любовию и благодарением; отсюда — тишина и мир помыслов, превосходящий всякий ум; отсюда — снегоблестящее одеяние возможного человеку бесстрастия, души воскресение прежде тела и возображение ее по образу и подобию, деянием и зрением, верою, надеждою и любовию — всецелое упокоение в Боге, непосредственное с Ним единение, восхищение к Нему и Его видение, ныне — как бы зерцалом и в гадании, как залог, а в будущем — зрение Его лицом к лицу, совершенное обладание Им и вечное Им насыщение, чего получить да сподобимся и мы от всеблагого Бога молитвами святых. Аминь.

17. О ТРЕЗВЕНИИ И МОЛИТВЕ

Непрестанно молись,— и молись без гнева и размышления. Знай, что всякий помысл, отдаляющий ум от Бога, хотя бы сам по себе казался благовидным, есть от диавола, который сеет непрестанно благословные и бессловесные мечтания, чтоб только отвлечь ум от Бога, от заповедей Его и благих дел. Ни на чем таком нисколько не должно останавливать внимания, а с твердостью отревать то и всячески очищать сердце от всех злых прилогов. Диавол усильно заботится о том, чтоб отдалить ум от Бога и вплесть его в мирские сласти, а душа всячески должна подвизаться, чтоб не отступать умом от Бога, не соглашаться и не сослагаться с нечистыми помыслами, и для того не засматриваться на то, что живописует в голове сей древний и всехитрый ловец, то есть на изображения вещей, лиц и дел, в кои преображается лукавый диавол. Бедный человек, увлекшийся сим, стоя на одном месте, думает, что он находится где-нибудь инде, видит, кажется, разные лица, говорит с ними и ведет дела, между тем как все сие есть прелесть диавольская. Итак, должно, заключившись в себе, обуздывать ум и отсекать всякий сторонний помысл именем Господа нашего Иисуса Христа, вземлющего грех мира. Где стоит тело твое, там пусть стоит и ум, чтоб между Богом и сердцем не было ничего такого, что, как облак какой или какая завеса, помрачало бы сердце и скрывало лик Божий от него. Если иногда и увлечется ум, не должно замедлять на помыслах тех, чтоб сосложение с ними не вменилось ему в дело пред Богом в день суда, когда будет судить Бог тайная человеков и когда всякое помышление человеческое исповестся Ему. Подвиг сей сопряжен со многими искушениями внутренними и внешними, но мужайся. Блажен человек, иже претерпит искушение, ибо, будучи искушен, он восприимет неувядаемый венец и будет храмом великого Царя Христа, Который, устроив Себе жилище в нем, вселится в нем и походит... Имея такие обетования, упразднись от всего и внимай непрестанно Господу Богу, ничего более не проси у Него, кроме милости, и довлеет тебе. Прося же милости, проси ее со смиренным и сокрушенным сердцем, от утра до вечера, а если можно, и всю еще ночь вопия к Нему: «Господи Иисусе Христе и Слове Бога живого, Богородицею помилуй мя».

Понудь же себя, и еще повторю: понудь себя, ибо великого понуждения требует дело сие. Тесен и прискорбен путь, вводящий в дверь жизни, и только нудящие себя входят в него.