Палестинские рассказы - [14]
В воскресенье я, как обычно, отправился на холм. Едва я подъехал, ко мне бросился отец Амаль и обнял меня как сына.
– Шукран[8], – тихо произнёс старик и незаметно смахнул слезу. Амаль была здесь же.
С окончанием лета дети из Иерусалима вернулись к себе домой, а Рувен так и продолжал жить со своими детьми на холме. Садик работал, для открытия школы всё было готово. Поселенцы больше не докучали ему, да и Амаль больше никто не похищал. Позже я узнал, что совместные садики для арабских и еврейских детей открылись ещё в трех городах страны, в том числе и в самом Иерусалиме.
Помпеи
Отпуск мы с Нетой провели в Италии. Нета уговаривала меня махнуть за океан, но в конце концов, зная моё пристрастие к Италии, уступила. Ко времени нашей поездки я уже успел побывать в Италии не один раз. Побывав здесь однажды, я стремился попасть в эту удивительную страну при первой же возможности. Не побывав хоть раз в этой удивительной стране, невозможно понять человеческую историю во всем её многообразии. Здесь ты как будто проникаешься духом давно ушедших эпох. И в каждый новый свой приезд я находил для себя нечто, что восхищало и очаровывало меня. А восхищаться здесь можно абсолютно всем – архитектурой, природой, произведениями искусства… Но из всего, увиденного мною в Италии, самым сильным впечатлением для меня было и остаётся впечатление от развалин Помпеи. Ничто так не передаёт ощущение смерти, как этот мёртвый, заживо погребённый когда-то под вулканической лавой город.
Это же чувство соприкосновения с мёртвым городом я испытал, прибыв на новое место службы в Хеврон. Хеврон – город, где по библейским преданиям погребены Адам и Ева, а также все еврейские патриархи. Пещеру Махпела, где покоятся останки праотцов еврейского народа, мусульмане, так же как и евреи, почитают своей святыней. Здесь находится усыпальница Авраама, праотца евреев и арабов. Усыпальница поражает воображение своей величавой красотой и, несмотря ни на что, здесь всегда много туристов, которые приезжают сюда со всего мира, а оливковые рощи, расположившиеся на окрестных холмах над городом, родились, наверное, ещё в эпоху Ирода Великого. И всё же я не мог отделаться от охватившего меня чувства тоски, сродни тому, которое я испытал в Помпее. Я никогда не любил Хеврон. Мне всегда казалось, что этот город пахнет кровью и каждый камень здесь пропитан ненавистью. Арабы и евреи, живущие в этом городе бок о бок и считающие себя детьми одного праотца, давно и отчаянно ненавидят друг друга.
В 1929 году спор между евреями и арабами за святые места вылился в еврейский погром. Вооруженные ножами, жители арабских кварталов города и пришедшая им на подмогу молодёжь из окрестных деревень стали резать и калечить своих соседей-евреев. Десятки людей были тогда убиты, сотни искалечены. Погромщики жгли священные для иудеев книги, убивая и калеча всех, кто попадался им под руку. Разгромили они и единственную в городе больницу, в которой лечились все жители города – и евреи, и арабы. Евреи вернулись в город после 1967 года, и вражда вспыхнула с новой силой. Копившаяся годами и тлевшая, как пламя, ненависть разгорелась в 1985, когда джип пограничной стражи задавил местную девочку. Арабы стали забрасывать камнями и бутылками с горючей смесью наши машины, а мы ответили слезоточивым газом и резиновыми пулями. Потом в ход пошли ножи и, наконец, огнестрельное оружие…
И всё-таки до 1994 года арабы и евреи помнили о том, что у них один праотец и молились ему вместе в пещере Махпела. Но в 1994 году еврейский поселенец, эмигрант из Америки Барух Гольдштейн, расстрелял молившихся здесь арабов прямо во время молитвы. С тех пор евреи и арабы молились раздельно. А во время второй интифады палестинский снайпер прицельным выстрелом убил десятимесячную девочку в соседнем еврейском квартале, находящемся прямо напротив палестинской деревни. В тот же день похороны погибшего ребёнка вылились в жестокий погром. Разъярённая толпа еврейских поселенцев ворвалась на знаменитый местный рынок в самом центре города и разгромила лавки торговцев-арабов. С тех пор некогда оживлённый центр города обезлюдел и выглядел мрачно и как-то зловеще. Лишь дух непримиримой вражды по-прежнему царил над городом. Ещё совсем недавно бойкая торговля, казалось, умерла здесь навсегда. В уцелевших лавках поселились еврейские поселенцы, превратив их в свои жилища, и некогда оживлённый торговый центр города превратился в подобие средневекового гетто. Таким было моё новое место службы.
И хотя новое назначение открывало передо мной заманчивые перспективы служебного роста, я был не слишком рад ему. Кроме того, я совершенно не разделял эйфории главы совета еврейских поселенцев, который видел в изгнании местных арабов начало эпохи возрождения. В отсутствие командира гарнизона я временно принял на себя его обязанности. Мне предстояло служить в гарнизоне, задачей которого являлась охрана наиболее уязвимых с точки зрения безопасности еврейских поселенцев пограничных районов, как раз на стыке еврейских и арабских кварталов, где евреи и арабы жили бок о бок. Председатель местного совета еврейских поселенцев считал своим долгом ввести меня в курс местных реалий и устроил мне своеобразную экскурсию в еврейскую часть города. Во всё время нашего похода Моше, так звали председателя местного совета, пребывал в эйфории от тех изменений, которые пережил центр города за последние несколько лет. Из тридцати тысяч арабов, проживавших здесь ещё совсем недавно, осталось тысячи две, не больше, и это несказанно радовало Моше.
Книга включает в себя рассказы израильского писателя Влада Ривлина. Их основная тема – жизни и судьбы русских мигрантов в Израиле, которые оказались совсем не такими безоблачными, как мечталось…Цитата: «Здесь жарко! Слишком жарко! – Всё время повторял Слава. – Можно привыкнуть, приспособиться, смириться… Но полюбить – нельзя!.. Здесь всё слишком чужое, и никогда оно не станет для нас родным. Жизнь проходит тут бесцельно. У меня такое чувство, как будто я и не жил все эти годы… И всё время эта бессмысленная война! Снаружи и внутри! Ты не живёшь, а выживаешь.
Действие романа разворачивается во время оккупации Греции немецкими и итальянскими войсками в провинциальном городке Бастион. Главная героиня книги – девушка Рарау. Еще до оккупации ее отец ушел на Албанский фронт, оставив жену и троих детей – Рарау и двух ее братьев. В стране начинается голод, и, чтобы спасти детей, мать Рарау становится любовницей итальянского офицера. С освобождением страны всех женщин и семьи, которые принимали у себя в домах врагов родины, записывают в предатели и провозят по всему городу в грузовике в знак публичного унижения.
Роман «Открытый город» (2011) стал громким дебютом Теджу Коула, американского писателя нигерийского происхождения. Книга во многом парадоксальна: герой, молодой психиатр, не анализирует свои душевные состояния, его откровенные рассказы о прошлом обрывочны, четкого зачина нет, а финалов – целых три, и все – открытые. При этом в книге отражены актуальные для героя и XXI века в целом общественно- политические проблемы: иммиграция, мультикультурализм, исторические психологические травмы. Книга содержит нецензурную брань. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.