Паханы - [15]

Оперативники торжествовали оформляя на Славу документы, уже готовились к тому, что наденут на него смирительную рубашку. Однако они опять недооценили его. Иваньков написал заявление о симуляции душевной болезни. Дело, в который раз, приобрело новое направление.

Из документов МВД СССР:

В ходе следствия с 10 декабря 1976 года по 7 февраля 1977 года Иваньков находился на стационарной судебно-психиатрической экспертизе в Институте имени Сербского. Обследовавшая его комиссия пришла к заключению, что он страдает хроническим психическим заболеванием в форме шизофрении, невменяем в отношении инкриминируемых ему деяний, нуждается в направлении на принудительное лечение в психиатрическую больницу специального типа…

С 15 июля 1977 года по 3 октября 1978 года Иваньков находился в специальной психиатрической больнице отдела исправительных учреждений УВД Смоленского облисполкома. Выписан после повторной экспертизы, которая признала его полностью здоровым. Она проводилась после его заявления о симуляции…

— Как информация? — поинтересовался мой консультант. — То, что надо?

— Да. Но есть некоторые «но»…

— Конкретнее…

— Неужели в этих медкомиссиях сидят одни болваны? Как можно здорового человека психом признать?

— Очень просто. Тут знаешь какой опыт наработан…

И, как потом пояснил кум, используя пробелы в отечественном законодательстве, воры в законе учатся симуляции некоторых психических болезней, изучают симптомы, консультируются у специалистов. Что касается Япончика, то его искусство смены диагнозов объяснялось еще и тем, что заместитель директора Клиники нервных болезней оказалась его доброй подругой. Она могла не только предоставить ему отдельную палату-люкс с телевизором, но и поделилась медицинскими познаниями в области неврозов.

На судебном процессе Япончик показал себя во всем блеске. Как писали газеты, на криминальном небосклоне вспыхнула новая яркая звезда. На ее свет стали ориентироваться другие. О способностях Япончика красиво провести разгон (операцию по выбиванию долгов), а затем уйти от ответственности, слагали легенды. Для уголовной молодежи он стал кумиром.

Надо сказать, что детство и юность Славы Иванькова вряд ли можно назвать счастливыми. Отец частенько прикладывался к бутылке. Как значилось в соответствующих документах, Кирилл Иваньков регулярно злоупотреблял алкогольными напитками, лечился в психиатрических больницах, а в начале 50-х и вовсе оставил семью.

Мать отличалась мнительностью, чрезмерной брезгливостью и аккуратностью. Могла без причины по несколько раз перестирывать свои вещи. Проглаживала утюгом денежные купюры, дабы не заразиться какой-нибудь болезнью.

Все это не могло не отразиться на формирующемся характере мальчика, росшего к тому же физически ослабленным, болезненным. Вряд ли стоит перечислять все перенесенные им недуги. Врачи отправляли Славу на лечение в детские больницы и санатории. Наблюдавшие за ним специалисты отмечали, что ребенок замкнут и робок, что с ним никто не дружит.

Однако с тринадцати лет Слава Иваньков всерьез взялся за свое физическое развитие. Он стал заниматься в секции вольной борьбы, самостоятельно изучал джиу-джитсу.

Окончив восемь классов, Слава поступил в цирковое училище — решил стать воздушным гимнастом. Его хорошая спортивная подготовка сделала его лучшим среди сокурсников. Но тут случилась беда: во время тренировки он упал с трапеции и получил закрытую травму черепа. Из училища пришлось уйти.

Иваньков устроился в комбинат бытового обслуживания. Работал слесарем, а затем бригадиром приемщиков. Одновременно учился в вечерней школе. Казалось, судьба, наконец, сжалилась над ним и все стало налаживаться. Он женился на красавице ассирийке (отсюда, кстати, вторая кличка Япончика — Ассирийский зять. — Авт.). Но злой рок словно подстерегал его: Иванькова сбила автомашина. После лечения в больнице он вернулся к активной жизни, но стал крайне раздражительным, постоянно ссорился с женой. Ему даже пришлось сменить место работы.

Из документов МВД СССР:

В 1965 году Иваньков был доставлен в о/м по месту жительства за попытку совершить карманную кражу. При задержании оказывал сопротивление сотрудникам милиции, буйствовал. Направлен для прохождения стационарной судебно-психиатрической экспертизы в больницу имени Кащенко, где ему поставили диагноз: «Хроническое психическое заболевание в форме шизофрении, невменяем в отношении инкриминируемого ему деяния, нуждается в принудительном лечении».

В больнице на экспертизе Иваньков находился с 5 апреля по 18 июля 1966 года. Узнав диагноз, он резко изменил свое поведение: стал активно общаться с окружающими, участвовал в настольных играх, читал книги, приветливо встречал жену, проявлял привязанность к сыну…

18 июля, узнав о решении суда направить его на принудительное лечение, Иваньков из больницы убежал. Дома не жил, скрываясь от милиции. Так продолжалось до ноября 1966 года, пока его вновь не задержали и не вернули в клинику. А в марте 1967 года экспертная комиссия с участием профессора Р. Лунца пришла к заключению, что Иваньков В. перенес шизофреноподобный психоз травматического генеза, течение которого было обусловлено психогеннотравмирующими воздействиями. Из психопатического состояния он полностью вышел. И 19 февраля его выписали с диагнозом: «Посттравматическая энцефалопатия усинзитивного психопата, перенес затяжной посттравматический психоз».