Падшие ангелы в погонах - [61]

— Ну как Вам кино, Николай Федорович?

— Впечатляет, Петр Петрович! Кинохроника в цвете прямо с места событий, и такого хорошего качества…  Сейчас подобное невозможно. Так значит эти беспилотные аппараты могут вести разведку и проводить киносъемку, одновременно передавая отснятые кадры по радио?

— В целом да, хотя там все довольно сложно, и в двух словах не объяснить. Но результат Вы только что видели. За боем наблюдали в режиме реального времени, как у нас принято говорить, съемка проведена с воздуха без участия человека, передана на «Новгород» и сохранена в компьютере, так что смотреть этот фильм можно неограниченное количество раз. Можно также сделать неограниченное количество копий.

— Поразительно, до чего дошел технический прогресс!

— Ладно, Николай Федорович, отдыхайте. Всех остальных тоже касается. Завтра обо всем не спеша, и подробно поговорим. Сейчас уже торопиться некуда, мы свою работу сделали…

Когда Матвеев, полный впечатлений от увиденного, вернулся в свою каюту и уже собирался на боковую, в дверь неожиданно постучали. Удивившись, кого это принесло на ночь глядя, открыл дверь. За дверью стояла Кошкина.

— Вера Ивановна, что случилось?

— Я тебе дам. Вера Ивановна! Мишель, что стряслось? Я тебе больше не интересна?

— Э-э-э, ну почему же…  Очень даже интересна…

— Так в чем дело? Почему ты меня избегаешь?

— Ну, я просто думал, что на борту корабля…

— Неправильно думал. Так что, пустишь свою жену к себе, или мне бедной и несчастной возвращаться в свою холодную постель?

— Луиза, дорогая, да как ты могла подумать такое?! Заходи, конечно!

— То-то же!!! А то, думал он…

На следующий день произошло еще одно происшествие. В общем-то, незначительное. Которое если и не стало само по себе причиной для дальнейших событий, то во всяком случае ему способствовало. Кошкина, начав наводить порядок в каюте Матвеева (нечего здесь матросу делать), обратила внимание на красивую деревянную шкатулку, стоявшую на столе. Матвеев, когда утром перебирал свои вещи, выложил ее из чемодана на стол да там и оставил, поскольку его срочно вызвали к Никитину. Женское любопытство не вчера родилось, поэтому Кошкина и не устояла. Открыв шкатулку, она увидела ордена Российской империи и какие-то иностранные награды. Орден «Святого Георгия» она знала, как знала и немецкий «Железный Крест», но остальные были ей незнакомы. Когда Матвеев вернулся, сразу же насела на него с расспросами. Наедине друг с другом они уже себя иначе, как Мишель и Луиза, не называли.

— Мишель, ты уж прости мое любопытство — не устояла. Это твои награды?

— Да, мои. Получил все сразу, когда в Петроград в мае семнадцатого вернулся.

— Никогда столько не видела! А что это за ордена? Я здесь только «Святого Георгия» и «Железный Крест» знаю.

— Это — самый низший, «Станислав» третьей степени. Вручается первым. В империи существовала четкая очередность вручения наград, исключения были очень редки. И нельзя было получить один и тот же орден дважды. Были награды, которые не участвовали в этой очередности награждений, но у меня из таких только «Георгий». А далее по порядку. Это «Анна» третьей степени с мечами. Это «Станислав» второй степени. Это «Анна» второй степени с мечами. И моя последняя награда, полученная от императора, «Владимир» четвертой степени с мечами.

— А вот эти?

— Это — «Знак отличия Первого Кубанского похода» Добровольческой армии. Его еще называли Ледяным походом. А это — орден «Святителя Николая Чудотворца». Учрежден Врангелем в апреле двадцатого года.

— А эти? И «Железный Крест» откуда?

— Это австрийские награды. Я ведь до майора в австрийской армии дослужился. И поскольку был штабным, да еще и с хорошими связями, то ордена мне доставались как бы не чаще, чем тем, кто воевал в окопах. А «Железный Крест» второго класса получил от германских «союзничков». Можно сказать, из политических соображений. Большому начальству давали, ну и мне кое-что перепало от щедрот кайзера Вильгельма.

— А почему же ты ничего не носишь?

— А зачем? Итальянцев в Катании удивлять? Мне это не надо. Чем меньше итальянцы знают о моем прошлом, тем лучше.

— Послушай, Мишель, сегодня ведь праздник корабля — годовщина первого подъема флага. Я еще вчера узнала. Будет банкет, все здешние господа офицеры наденут парадные мундиры и увешаются своими юбилейными «висюльками» «За столько-то лет чего-то там». Прошу Вас, господин полковник, наденьте ордена!

— Но зачем?!

— А пусть некоторые попсихуют! Думаешь, я не знаю, как здешнего «комиссара» корежит от твоего присутствия? Да и наши ребята нос ему утрут. В нашей группе у всех кое-что посерьезнее юбилейных «висюлек» есть. А у тебя целый иконостас боевых наград.

— Весь иконостас надеть нельзя, там довольно сложные правила ношения. Мундира у меня еще нет, а при сюртуке носится только старший из орденов с некоторыми исключениями вроде «Георгия» и боевых наград с мечами.

— Ну вот и надень! Старший у тебя «Владимир» четвертой степени с мечами? Но ведь «Анна» второй и третьей степени тоже с мечами, значит их тоже можно надеть, поскольку это боевые награды? «Анна» на шее», это и я знаю. А еще «Георгий» четвертой степени, его всегда обязательно носить И, Мишель, о б я з а т е л ь н о надень награды белого движения. Давай потроллим «комиссара», очень тебя прошу! А если еще «Железный Крест» наденешь, так его вообще кондрашка хватит! Этот крест у нас все хорошо знают по прошлой войне.