Падшая Грейс - [31]

Лили восхищенно уставилась на дом: он возвышался на четыре этажа над землей и на один уходил под землю. Она помнила, что когда они жили с мамой, то втроем занимали целый дом, но в нем было всего две комнаты на первом этаже и еще две — на втором. Это же здание выглядело так, словно в нем не менее двадцати комнат, а может, и больше — какие там числа после двадцати?

— Какой большой дом! А кто еще здесь живет? — спросила Лили у Роуз.

— Кто еще? Никто, только мистер и миссис Победоноссон и мисс Шарлотта. И слуги, разумеется. Но они не в счет, — добавила Роуз.

— Все эти этажи и окна — только для них? — Лили встала на цыпочки, чтобы заглянуть в приемную, и получила смешанное впечатление от обитых плюшем диванов и стульев, богатых тканей, узорчатых обоев и нескольких столиков, уставленных безделушками.

— Да, только для них. А теперь быстро к черному ходу! — воскликнула Роуз, заметив, что Лили собирается подняться по ступеням. — Слуги не входят через парадные двери. Никогда.

Когда Лили заглядывала в приемную дома Победоноссонов, она даже не догадывалась, что видит перед собой комнату, обставленную по последней моде: стены были недавно оклеены обоями мистера Вильяма Морриса, а само помещение заставлено креслами, столами, чучелами птиц в стеклянных ящиках, застекленными жардиньерками с большим количеством папоротников и сервантами, на которых выстроились ряды изображений Виктории и Альберта, фарфоровых слонов и купидонов. Все комнаты вверх по лестнице были меблированы не менее роскошно, но стоило только открыть дверь, ведущую вниз, как становилось ясно, что здесь совсем иные стандарты: хозяйственные помещения представляли собой темное, выложенное каменными плитами пространство, а печь, раковины и очаги нуждались в уходе и внимании. Горячая вода отсутствовала, раковины были свинцовыми, и, чтобы работницы кухни видели, что они делают, им приходилось жечь свечи даже в самый ясный день. У просторной кухонной печи было две жаровни, которые топили углем, духовка для хлеба и сдобы и несколько колец для кастрюль и сковородок, но горящий всюду огонь требовал постоянного присмотра: его нужно было поддерживать с рассвета и до заката, а то и дольше, чтобы он не потух в разгар приготовления очередного блюда.

Именно в кухне Роуз познакомила Лили с остальной челядью: кухаркой и экономкой миссис Биман, горничными Блоссом и Лиззи и судомойкой Эллой.

Прислуга отнеслась к новенькой с насмешкой: все ахали, разглядывая ее босые ноги, подозрительно принюхивались, когда она сняла шаль, и вздрогнули, увидев у нее на руках блошиные укусы (приобретенные ночью на складе). Единственным человеком, хоть немного обрадовавшимся появлению Лили, оказалась Элла: она поняла, что больше не стоит на низшей ступени кухонной иерархии.

Роуз, особа добросердечная, была просто шокирована оказанным Лили приемом и предложила новенькой выйти в сад и немного там погулять.

— Ну и видок у нее! — заметила Блоссом, как только за Лили закрылась дверь черного хода.

— Кто знает, чем она болеет, — по ней не скажешь, что она хоть раз в жизни прикасалась к мылу! — добавила Лиззи.

Миссис Биман колыхнула внушительным бюстом.

— Хозяин хочет взять ее горничной для мисс Шарлотты? — спросила она, ни к кому конкретно не обращаясь. — Он, должно быть, сошел с ума.

— Мне показалось, что хозяйка была изумлена, когда приказывала отвести ее сюда, — сообщила Роуз.

— Ну да ладно; бог с тем, как она выглядит, но она хотя бы представляет, что входит в обязанности прислуги? — продолжала Лиззи, улыбаясь с чувством собственного превосходства. — Она уже работала в доме? Сможет ли она погладить плиссированную нижнюю юбку? Умеет ли она укладывать волосы в прическу?

— Умеет ли она это — да черта с два! — воскликнула миссис Биман, и остальные сдавленно захихикали. — Хозяин давал какие-то распоряжения насчет ее платья? — спросила она и окинула взглядом свою одежду. И она, и остальные служанки были в белых фартуках, надетых поверх темно-синих хлопковых платьев. — Должна ли она носить униформу? У нее ведь даже туфель нет!

— Откуда она вообще взялась? — требовательно спросила Блоссом.

Роуз пожала плечами.

— Все, что я знаю, — у нее есть сестра, которую Победоноссоны взяли на работу как наемную скорбящую. Думаю, им просто пришлось принять обеих девушек, иначе вторая отказалась бы. Возможно, мистер Победоноссон расскажет вам сегодня больше, — добавила она: по вечерам семейство собиралось в своем доме в Кенсингтоне.

— Чтобы Победоноссоны занимались благотворительностью? В первый раз о таком слышу! — заметила миссис Биман, когда вся челядь выстроилась в ряд у окна, осуждающе качая головами и глядя на то, как Лили гуляет по саду, нюхает цветочки, растирает в пальцах пикантные травы и восторгается обилием овощей, произрастающих в обнесенном стеной саду.

Она думала о том, как грустно, что им с Грейс придется жить порознь, но ей пообещали, что это не навсегда. И вы только посмотрите, сколько здесь еды: налитые соком красные помидоры, и кабачки, и лук, и сочная цветная капуста — это не говоря уже о курах, ковыряющихся в гравии. Лили готова была поспорить, что здесь никто никогда не голодает! Привыкнув есть всюду, где удастся найти пищу, она протянула руку, сорвала несколько спелых ягод черной смородины и сунула их в рот. Когда же миссис Биман сердито постучала по оконному стеклу, чтобы прекратить это безобразие, Лили просто посмотрела на нее, улыбнулась и помахала ей рукой.