Падение Трои - [25]
— Боюсь, у вас ничего не получится. Герр Оберманн запрещает.
— Запрещает?
— Возможно, он не верит в их богов, но верит здешним людям. Он никоим образом не выступает против их верований.
— Странный способ вести дела, сэр.
— Мы живем в их мире, профессор. И должны подчиняться их законам.
— Я свободный гражданин, сэр. Я не хвастаю этим, но это факт. Неужели мистер Оберманн помешает мне отправиться туда, куда я захочу?
— Вам нужно спросить у него.
— Меня, несомненно, интересует эта пещера.
Уильям Бранд был воспитан родителями-унитариями в уважении к религиозному рационализму. Его учили, что времена чудес прошли, ему внушили ценности служения обществу, добросовестной работы, бережливости и успеха. Он спорил с друзьями относительно того, что его вера бесплодна, поскольку она воспитала в нем скромность и чувство чести, но соглашался с тем, что она не потрясает, в ней мало возвышенного и таинственного. Возвышенное и таинственное он искал, исследуя ушедшие культуры. Его влекло к далекому прошлому, к лежащим в руинах шедеврам древних цивилизаций, к таинственным символам на древних камнях.
— Как называется эта пещера? — спросил он Леонида. — У нее есть название?
— Она известна как пещера Семелы.
— Это ведь мать Вакха?
— Несчастная женщина, профессор. Когда ее любовник Юпитер предстал перед ней во всем великолепии, его небесный огонь испепелил ее.
— Но, безусловно, она не из этих мест. Она родом из Фив.
— Скорбящий сын перенес ее прах сюда. Во всяком случае, так говорят. Прах лежит в пещере. Деревенские жители называют его lagoum. Еще говорят, что если войдешь в пещеру и каким-то образом сумеешь избежать тех, кто там обитает, то окажешься на другой стороне мира, где море будет над тобой, а небо под ногами.
Когда они приблизились к холму, Бранда приветствовал Оберманн.
— Хорошо ли вам спалось, профессор? Здесь чрезвычайно успокаивающий воздух.
— Я был не один, мистер Оберманн. Меня посетили непрошенные гости.
— Простите?
— Насекомые. Мы называем их клопами.
— Мы тоже так их называем. — Оберманн рассмеялся и взял Бранда за локоть. — Неважно. Мы сейчас несравнимо выше этого. Наша высота над уровнем моря сто девять футов. Но когда-то это место было ниже. Следуйте за мной через этот ров. Я считаю, что за две тысячи лет почва вместе с наносными отложениями реки поднялась на двадцать футов. Прав ли я в своих подсчетах, профессор?
Бранд пытался выровнять дыхание после прыжков через траншею и с одного большого камня на другой.
— Вам нужно плавать в Геллеспонте, от этого объем ваших легких увеличится. Вот здесь вы можете увидеть очертания комнат во дворце и контур большой стены, окружавшей город. Какое великолепие! Древние историки утверждали, что Троя не была полностью разрушена, но оставалась населенной и никогда не переставала существовать. Я согласен с ними. Люди повинуются привычке и внутреннему чутью. Они копали древние холмы. И находили древние потайные уголки. Разве не так? Почему собакам нравится запах мочи?
— Понятия не имею.
— Это первобытный запах. Он был таким же, когда эти камни были живыми.
Бранд остановился, чтобы охватить взглядом всю территорию работ.
— В вашем последнем сообщении в Тайме", мистер Оберманн, вы упоминали башню.
— Разумеется. Вот она. Разве вы не видите, как она поднимается из земли?
— Я вижу кусок стены. Ничего более.
— Взгляните еще раз, профессор. Это башня, на которую поднялась Андромаха, услышав, что троянцам приходится туго и что ахейцы превосходят их силой.
— Я знаю этот эпизод, мистер Оберманн. Но будь я проклят, если вижу какую-нибудь башню.
— Это не так важно. У нас разное восприятие. — Он быстро повел Бранда вперед. — Вот здесь, с внешней стороны руин, я нашел большой дом, принадлежавший важному человеку, потому что пол был сделан из больших, превосходно отполированных плит красного камня.
— Возможно, дом верховного жреца?
— О, вы дали волю воображению, профессор. Поздравляю вас. Да. Верховный жрец. Тот; кто поднимался на башню, которую вы отказываетесь видеть, и приветствовал восход солнца и розовоперстую зарю. Но я копаю глубже. Мне интересно, что лежит ниже. И что я нахожу? Множество кирпича, обгоревшего и частично превратившегося в стекло! Древняя Троя! Мистер Гладстон в личном письме уверял меня, что я заслуживаю благодарности всего цивилизованного мира. И я склонен ему поверить.
— В своем сообщении вы называете это место "Троя-2". Но несомненно, судя по керамике, оно на тысячу лет старше, чем гомеровская Троя. Все предметы, которые я видел, относятся к раннему железному веку.
— А бронзовый меч?
— Он только осложнил дело. Я обдумывал эту проблему прошлой ночью. Он не мог быть с того же уровня.
— Клопы набились вам в голову, профессор. Скажите мне, вы у себя в Гарварде сейчас пользуетесь мебелью, принадлежавшей вашей бабушке?
Бранд в самом деле получил в наследство от дедушки с бабушкой дубовую скамью-ларь с высокой спинкой и обеденный стол.
— Пользуюсь.
— Значит, в вашем доме два периода? И оба, можно сказать, на одном и том же уровне.
— Но тысяча лет…
— В этих местах тысяча лет — ничто. Перемены происходят медленно. Привычки живучи. — Бранд не отвечал. — Мои суждения основываются на фактах, дорогой сэр. Если бы вы знали, сколько отсюда пришлось убрать земли, чтобы увидеть нижние уровни, вряд ли вы бы поверили, что одному человеку в течение года под силу организовать эти раскопки. Я добрался до ядра холма, профессор Бранд.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна, которая всегда была единым целым, сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. В этой книге показана история Англии от периода неолита, первых поселений и постройки Стоунхенджа до возведения средневековых соборов, формирования всеобщего права и конца правления первого короля династии Тюдоров Генриха VII.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна, которая всегда была единым целым, сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. В этой книге освещается период правления в Англии династии Тюдоров.
История Англии — это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней — не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. Повествование в этой книге начинается с анализа причин, по которым национальная слава после битвы при Ватерлоо уступила место длительному периоду послевоенной депрессии.
Многие из написанных Акройдом книг так или иначе связаны с жизнью Лондона и его прошлым, но эта книга посвящена ему полностью. Для Акройда Лондон — живой организм, растущий и меняющийся по своим законам, и потому «Лондон» — это скорее биография города, чем его история. В книге есть главы об истории тишины и об истории света, истории детства и истории самоубийства, истории кокни и истории алкогольных напитков. Возможно, «Лондон» — самое значительное из когда-либо созданных описаний этого города.
История Англии – это непрерывное движение и череда постоянных изменений. Но всю историю Англии начиная с первобытности пронизывает преемственность, так что главное в ней – не изменения, а постоянство. До сих пор в Англии чувствуется неразрывная связь с прошлым, с традициями и обычаями. До сих пор эта страна сопротивляется изменениям в любом аспекте жизни. Питер Акройд показывает истоки вековой неизменности Англии, ее консерватизма и приверженности прошлому. Период между Славной революцией (1688) и победой армии союзников при Ватерлоо (1815) вобрал в себя множество событий.
Книги англичанина Питера Акройда (р.1949) получили широкую известность не только у него на родине, но и в России. Поэт, романист, автор биографий, Акройд опубликовал около четырех десятков книг, важное место среди которых занимает жизнеописание его великого соотечественника Уильяма Шекспира. Изданную в 2005 году биографию, как и все, написанное Акройдом об Англии и англичанах разных эпох, отличает глубочайшее знание истории и культуры страны. Помещая своего героя в контекст елизаветинской эпохи, автор подмечает множество характерных для нее любопытнейших деталей.
Даже если весь мир похож на абсурд, хорошая книга не даст вам сойти с ума. Люди рассказывают истории с самого начала времен. Рассказывают о том, что видели и о чем слышали. Рассказывают о том, что было и что могло бы быть. Рассказывают, чтобы отвлечься, скоротать время или пережить непростые времена. Иногда такие истории превращаются в хроники, летописи, памятники отдельным периодам и эпохам. Так появились «Сказки тысячи и одной ночи», «Кентерберийские рассказы» и «Декамерон» Боккаччо. «Новый Декамерон» – это тоже своеобразный памятник эпохе, которая совершенно точно войдет в историю.
История дружбы и взросления четырех мальчишек развивается на фоне необъятных просторов, окружающих Орхидеевый остров в Тихом океане. Тысячи лет люди тао сохраняли традиционный уклад жизни, относясь с почтением к морским обитателям. При этом они питали особое благоговение к своему тотему – летучей рыбе. Но в конце XX века новое поколение сталкивается с выбором: перенимать ли современный образ жизни этнически и культурно чуждого им населения Тайваня или оставаться на Орхидеевом острове и жить согласно обычаям предков. Дебютный роман Сьямана Рапонгана «Черные крылья» – один из самых ярких и самобытных романов взросления в прозе на китайском языке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Унижение, проникнув в нашу кровь, циркулирует там до самой смерти; мое причиняет мне страдания до сих пор». В своем новом романе Ян Муакс, обладатель Гонкуровской премии, премии Ренодо и других наград, обращается к беспрерывной тьме своего детства. Ныряя на глубину, погружаясь в самый ил, он по крупицам поднимает со дна на поверхность кошмарные истории, явно не желающие быть рассказанными. В двух частях романа, озаглавленных «Внутри» и «Снаружи», Ян Муакс рассматривает одни и те же годы детства и юности, от подготовительной группы детского сада до поступления в вуз, сквозь две противоположные призмы.
Джозеф Хансен (1923–2004) — крупнейший американский писатель, автор более 40 книг, долгие годы преподававший художественную литературу в Лос-анджелесском университете. В США и Великобритании известность ему принесла серия популярных детективных романов, главный герой которых — частный детектив Дэйв Брандсеттер. Роман «Год Иова», согласно отзывам большинства критиков, является лучшим произведением Хансена. «Год Иова» — 12 месяцев на рубеже 1980-х годов. Быт голливудского актера-гея Оливера Джуита. Ему за 50, у него очаровательный молодой любовник Билл, который, кажется, больше любит образ, созданный Оливером на экране, чем его самого.
О чем эта книга? Об американских панках и африканских нефтяниках. О любви и советском детстве. Какая может быть между всем этим связь? Спросите у Вадика Гольднера, и он ответит вам на смеси русского с английским и португальским. Герой нового романа Александра Стесина прожил несколько жизней: школьник-эмигрант, юный панк-хардкорщик, преуспевающий адвокат в Анголе… «Троя против всех» – это книга о том, как опыт прошлого неожиданно пробивается в наше настоящее. Рассказывая о взрослении героя на трёх континентах, автор по-своему обновляет классический жанр «роман воспитания».