Падение - [60]
– Йосип, – закричала Джо, показывая на мешок, свисавший из кармана на спинке кресла перед ним. – Хватай и…
Из задней кухни выскочила Келли, на бегу протягивая что-то Папочке. Тот посторонился, и Джо разглядела в ее руках кофейник. У пластмассового кувшина было широкое горлышко – но главное, он герметично закрывался. Джо не знала, влезет ли в него баллончик, но если влезет, это идеальное решение.
Папочка поднял скатанную толстовку и начал было разворачивать ее, но тут вдруг остановился и оглядел пассажиров. Джо видела, что все дышат через одежду, прикрывают рты руками, заходятся в кашле. Чистого кислорода у них не осталось.
Папочка вырвал кофейник из рук Келли и протиснулся мимо нее к хвосту, зажав на бегу толстовку под мышкой, как футбольный мяч.
Келли что-то крикнула вслед, видимо, угадав ход его мыслей.
Он уступил дорогу. Она обогнала его и распахнула дверь туалета. Папочка заскочил туда и захлопнул за собой дверь.
Джо продолжала следить со своей позиции. Келли стояла перед туалетом и ждала – было видно, как тяжело она дышит. Келли обернулась и, поймав взгляд Джо, сорвала со стены трубку. Джо ответила раньше, чем загорелась зеленая лампочка. Голос Келли звучал пронзительно: она явно паниковала.
– У нас не было…
– Знаю, – попыталась спокойно ответить Джо. – Вы отлично справляетесь. Что вам еще нужно?
– Не знаю. Не знаю. Ничего. Кажется…
Отворилась дверь туалета, оттуда спиной вперед вывалился Папочка. Споткнувшись, он сперва упал на перегородку, а потом и на пол. Пнул дверь, та захлопнулась – кофейник с ядовитым баллончиком остался за ней. Келли бросила трубку и подбежала к нему, опустилась рядом с ним на колени. Тут же отшатнулась, схватилась рукой за свою маску, поднялась и кинулась в другую сторону кухни. Через болтающуюся на проводе трубку Джо слышала, как открывается и закрывается ящик.
Все еще прижимая телефон к уху, Джо переводила взгляд из одного конца салона в другой. Она боялась, что начнется новая атака. Переживала, что никаких средств обороны больше нет.
Келли вернулась с большой бутылкой воды. Джо по-прежнему не отпускала трубку, но почти не слышала, что там происходит. Келли присела рядом с Папочкой.
– Сделай глубокий вдох и не дыши, – услышала она Келли. – Потом запрокинь голову и открой глаза.
Папочка так и сделал. Келли стянула с него маску и облила лицо водой. Он напрягся всем телом. Келли снова надела ему маску, и Джо увидела, как Папочка реагирует на свежий воздух. Она хорошо понимала облегчение, которое он испытал, но могла только вообразить по его стонам, как же ему больно. Он получил огромную дозу яда – и Джо знала, что ему нужна медицинская помощь. Джо спросила себя, не стоит ли пересадить на его откидное место своего добровольца, чтобы тот помогал при эвакуации после посадки. Может ли Папочка дальше исполнять свои обязанности? Может ли еще двигаться? Она молилась, чтобы ее друг был в порядке, чтобы он дотянул до приземления.
Папочка посмотрел на Келли и с трудом вздохнул. Джо ждала. Его голос прозвучал хрипло.
– Мы уже прилетели?
Глава тридцать вторая
– Вырубай автопилот, – сказал Бен.
Билл смотрел перед собой, придвинувшись вперед и навалившись грудью на ремень безопасности. Затем он потянулся к панели над головой, потом нажал на кнопку с надписью «AP1» – над ней потух зеленый огонек. В кабине раздался тройной сигнал. Автопилот отключился. Билл обхватил рукой джойстик слева – самолет перешел под его полный контроль.
Зрение вернулось, но он еще приходил в себя после ударов, и всем попыткам сосредоточиться мешали отдающиеся в голове звуки.
Звуки, сопровождавшие вторую атаку на салон.
Первую атаку экипаж ожидал. Тогда шум был страшным, но сдержанным, организованным – шум трудной, но честной битвы.
Во второй раз все было иначе. Он буквально чувствовал их страдания.
«Черт возьми, Билл. Ты же пилот. Не думай об этом. Разделяй мысли, черт возьми».
Во время кризиса контроль над собой можно сохранить только благодаря компартментализации. Подходи к проблеме логически, включай здравый смысл – с чувствами разберешься потом. Эти установки внушали каждому пилоту с первого же дня обучения.
Но никакая подготовка в мире не заглушила бы в его голове крики во время атаки. И к ним присоединился голос, говоривший то, о чем ему не хотелось задумываться.
«Сегодня ты проиграешь, – твердил голос. – Твоя семья, Джо, экипаж, пассажиры. Ты уже всех подвел – и подведешь снова».
Билл сжимал и разжимал кулаки.
«Разделяй мысли, Билл».
Плечи понемногу расслабились. Он снова дышал носом, а не ртом. Какофония в голове постепенно стихала – и наконец остался только шум двигателя.
День еще не закончился.
Они все еще придерживаются первоначального маршрута – летят к Нью-Йорку с юго-запада над пригородами Нью-Джерси. Над домами. Отсюда много лет назад местные жители, выйдя на задний двор, наблюдали, как на горизонте, на фоне идеального погожего утра, поднимается серый дым. Вдалеке, прямо по курсу поблескивал ночной остров Манхэттен.
Как жестоко со стороны Бена оттягивать следующий шаг. Вашингтон уже так далеко, что они видят исходный пункт назначения.
– Лети к цели в ручном режиме, – сказал Бен. Билл нахмурился.
Вчера жители мирного Белграда пили кофе, обсуждали футбольные матчи и болтали с соседями по очереди в супермаркетах. Сегодня они готовы убивать друг друга: кто – за идею, а кто – за наживу. Разделенный рекой город оказывается в одночасье охвачен военным переворотом. Пока на одном берегу устанавливается жесткая диктатура, на другом свирепствуют мародеры и вооруженные банды. Пятеро незнакомцев объединяются, чтобы выжить в челюстях гражданской войны и пробраться туда, где, по слухам, есть безопасный коридор.
Это 340 год до нашей эры. Преследуемый, преследуемый юноша-брамин клянется отомстить за ужасное убийство своего любимого отца. Холодный, расчетливый, жестокий и вооруженный полным отсутствием общепринятой морали, он становится самым могущественным политическим стратегом в Бхарате и преуспевает в объединении разоренной страны против вторжения армии этого полубога, Александра Великого. Столкнув слабые стороны обеих сил друг с другом, он одерживает злую и удивительную победу и успешно устанавливает Чандрагупту на трон могущественной империи Маурьев.
Пожилая Марта Бекетт — пленница в собственном доме, и так продолжается с тех пор, как ее старший брат исчез, когда ему было всего девять лет. Играя в прятки, он спустился в подвал и больше не вернулся. И теперь Марта поклялась защищать всех, кто еще жив, от зла, скрывающегося под половицами. Но что бы это ни было, оно проснулось — и снова хочет есть... Когда Марта обращается за помощью в полицию, Энни Грэм первой откликается на ее просьбу. Сейчас Энни Эшворт счастлива в браке с коллегой-полицейским Уиллом, у нее шикарный дом и любимая работа.
«Они услышали это! Звук! …От этого звука выворачивало и кровь стыла в жилах. Откуда-то из глубины комплекса, а может, из храма или даже из-под земли, неизвестной, невидимой, раздался звук, или точнее сказать, нечто, похожее на заунывный вой сирены, а может, выло какое-нибудь животное… Этот крик, эхом раздавшийся среди руин, был подобен вою голодного волка или койота: сначала шли низкие ноты, потом повыше; это походило на определенную мелодию, скорее даже погребальную песнь…».
Иногда жизнь человека может в одночасье измениться, резко повернуть в противоположную сторону или вовсе исчезнуть. Что и случилось с главным героем романа – мажором Алексеем Вершининым. Обычный летний денек станет для него самым трудным моментом в жизни. Будут подведены итоги всего им сотворенного и вынесен неутешительный вердикт, который может обернуться плачевными и необратимыми последствиями. Никогда не знаешь, когда жестокая судьба нанесет свой сокрушительный удар, отбирая жизнь человека, который все это время сознательно работал на ее уничтожение… Содержит нецензурную брань.
Logline Однажды Виталик знакомится с девушкой, — у вырытой могилы, прямо в момент похорон, и данная кадриль раскручивает цепочку абсурдно-комедийных ситуаций, где лейтмотивом выступает ревность, и кто именно ревнует — вопрос открытый до финала…Жанр: мистическая трагикомедия, чёрный фарс.