Падение мисс Кэмерон - [36]

Дельфина про себя благословляла свой опыт в медицине, приобретенный во время работы в приюте. Благодаря тете Селии она умела лечить раны и ухаживать за больными.

Отметая все просьбы миссис Кроуч и мистера Оакли пойти наверх и отдохнуть, она решительно заявила:

— Я останусь с ним. Вам приготовлена комната, мистер Оакли. Идите отдыхать, у вас очень утомленный вид. И не волнуйтесь — Стивен в надежных руках.

Оставшись наедине с мужем, она села рядом и потрогала его лоб, он был горячим. Отвела со щеки непокорную прядь черных волос и, не удержавшись, погладила ее. На нее сразу нахлынули воспоминания о последней ночи, проведенной здесь с мужем перед его отъездом.

Несмотря на странные и случайные обстоятельства, благодаря которым они оказались вместе, на все недоразумения и взаимные обвинения, они понимали, что их с невероятной силой влечет друг к другу. Но это было физическое влечение, так они, что крайней мере, оба считали. Конечно, не могло быть речи о каких-то более глубоких чувствах, ведь они знали друг друга меньше недели. Но она ни о чем не жалела. До сих пор она помнила его прикосновения, его ласки, хранила воспоминания о его необыкновенных синих глазах, смотревших на нее в тот последний день с выражением откровенного восхищения и желания. И о своем ответном, внезапно пробудившемся чувстве. Она ответила на его страсть, не сдерживая природной чувственности, раскрепостившись, отбросив ложную скромность, и результатом их союза явилась дочь — красивое дитя любви. Они создали ее вместе. Стивен до сих пор не видел ее.

Вдруг Стивен забормотал в бреду, она снова потрогала его лоб — он пылал жаром, и Дельфина стала, часто меняя, накладывать холодный влажный компресс. Когда Стивен начинал метаться по постели, удерживала, успокаивая и ласково уговаривая, гладила по лицу, пока он не затихал. Это было все, что она сейчас могла для него сделать, оставалось только ждать и молиться, чтобы он скорее пришел в себя.

Вдруг она вздрогнула от громкого яростного крика, пальцы его вцепились в одеяло, лицо исказилось, как от невыносимой боли, потом он снова начал бормотать, и она склонилась, пытаясь что-нибудь разобрать в его бессвязном бреду. Вдруг по его лицу пробежала судорога, глаза открылись, он смотрел, не узнавая ее, пустым незрячим взглядом. Потом отчетливо произнес:

— Проклятье. Да что надо сделать, чтобы выгнать тебя из моей памяти. Считать дни и месяцы… — И снова пошло невнятное бормотание, глаза закрылись.

Она сидела на постели, рядом с больным, время от времени наклонялась и прислушивалась к его бреду, продолжая менять прохладные компрессы, успокаивая, не в силах проникнуть через барьер беспамятства. Вот он снова заговорил, горячо, громко и сердито, мотая головой из стороны в сторону, и, когда она попыталась уложить его, вдруг оттолкнул ее с силой, вырываясь, как будто она и была тем демоном, мучившим его.

— Оакли, столько крови, я пущу пулю себе в лоб…

Дельфина снова поменяла компресс, он немного успокоился. Но ненадолго. И вдруг она услышала:

— Эта женщина, наверное, ведьма, она окончательно околдовала меня… Она так соблазнительна, что обольщает и смущает мою душу, и чем больше времени проходит, тем сильнее я хочу ее… — Он снова начал метаться, как будто пытался вырваться и отогнать демонов, мучивших его. — Я думал, что спасусь бегством и обрету свободу, но даже сражения и война, тяжелые ранения не смогли вытравить из моего сердца ее образ. Я больше не принадлежу самому себе… — Стивен замолчал, закрыл рукой лицо, и голос его упал до еле слышного шепота: — Увы, Оакли, передо мной все время стоят ее глаза, они смотрят на меня то с теплотой и нежностью, то вдруг темнеют от гнева и становятся непроглядно-черными, и я тогда понимаю, как справедливо Господь наказал меня. Да простит он и меня и Энджелет.

Последнее слово было еле различимо. Он замолчал, отнял руку от лица, на котором она прочитала печаль и муку.

Сердце горестно сжалось, горло перехватило, его последние слова потрясли ее. Она опустила голову, и слезы отчаяния неудержимо потекли по щекам. Кто эта женщина, которая заставила его так страдать, которая искусно сплела сети, и он запутался в шелковых нитях и погиб. Кто эта Энджелет?

Страдание было невыносимым, ее охватили отчаяние, безнадежность. Стивен никогда не упоминал о женщинах, которых знал до нее, ведь они были вместе так мало времени, хотя она понимала, что, конечно, их было немало в его жизни. Смешно предполагать, что Стивен вел жизнь аскета. Он военный, был холостяком, красивым, знатным и богатым, что предполагало многочисленные победы над женскими сердцами. Дельфина никогда не считала себя ревнивой, но сейчас острые коготки ревности рвали ее сердце. Она и вообразить не могла таких мук.

Дельфина могла только догадываться, насколько серьезны были его отношения с женщиной в Испании. Мистер Оакли сказал, что, когда хозяина ранили, за ним в Испании заботливо кто-то ухаживал. Кто была та загадочная испанка, может быть, она до сих пор ждет его? Несмотря на расстояние и размолвки, на то, что у него есть жена?

С той ночи, как он покинул ее, не проходило ни одного дня, ни одной ночи, чтобы она не думала о нем. Тревога и страх постоянно были в ее сердце, ведь его могли ранить и даже убить. Но это были другие переживания, не такие мучительные, не связанные с ревностью, ведь она не знала, не могла вообразить, что он может так страдать из-за женщины, которую когда-то давно любил, при первой встрече мистер Оакли упоминал ее как прекрасную сеньориту.