Падение Аккона - [86]

По обсаженной пальмами улице их подвезли к одному из таких роскошных владений. Повозка свернула на менее широкую улицу — это была аллея из цветущих кустов, источавших тяжёлый сладковатый запах. Герольту показалось, что в конце этой аллеи он увидел отражение огней на воде. Неужели это опять была река? Все указывало на то, что роскошные здания находились на огромном острове. Но с полной уверенностью этого сказать было нельзя.

У Герольта не оказалось времени для того, чтобы хорошо обдумать свои впечатления. Вероятно, их привезли в резиденцию эмира Тюрана эль-Шавара Сабуни. В ответ на окрик одного из всадников открылись обитые железом ворота в высокой, унизанных остриями пик, стене. По сравнению с дворцом этому входу явно не хватало роскоши, и вряд ли он был главным.

Вымощенный каменными плитами двор за воротами был лишь частью обширного хозяйственного подворья. Эти строения — кухня, склад с припасами, мастерские, комнаты для прислуги и стойло — от дворца с садом отделяла внутренняя стена со множеством дверей. Стена была выложена голубой плиткой с белым орнаментом. Даже внутренний двор должен был свидетельствовать о богатстве эмира.

— Смотри, нас уже ждут! — Морис кивнул на три фигуры возле одной из дверей в стене. — Готов поспорить, что этот жирный лысый негр — надсмотрщик гарема, а два здоровенных бугая за его спиной будут стеречь нас…

Герольт проследил за его взглядом.

— Да. Выряженный евнух и пара надзирателей. Будем надеяться, достаточно тупых.

Догадки тамплиеров подтвердились после того, как толстый негр и предводитель эскорта обменялись короткими фразами. Дородный негр действительно был старшим евнухом эмира. Его иссиня-чёрная кожа и черты лица говорили о происхождении из племён Нубийской пустыни. Огромный круглый череп евнуха был гладко выбрит и сверкал, как полированный шар из черного камня. Негр был одет в белые с кремовым оттенком штаны необъятной ширины и дорогой, вышитый золотом кафтан из тончайшего шелка изумрудного цвета. Тот же изумрудный шёлк покрывал его туфли с острыми носками. Могучий торс опоясывал золотой шарф. На мочке уха висела золотая серьга величиной с дукат.

Как вскоре выяснилось, нубийца звали Кафуром. Кафур был не только старшим евнухом гарема, но и доверенным лицом эмира во всех других частях дворца. И на иерархической лестнице этого мирка, насыщенного интригами, выше Кафура стоял только сам Тюран эль-Шавар Сабуни.

В отличие от евнуха, двое стоявших за его спиной были одеты гораздо скромнее — в свободные кафтаны из светло-голубого миткаля. Застиранную ткань их кафтанов распирали широкие плечи, а из просторных рукавов выглядывали кисти мускулистых рук.

Когда евнух увидел Герольта и Мориса, его жирное круглое лицо исказила гримаса отвращения. Его носа достиг исходивший от пленников запах. Он вытащил из кармана надушенный платок и прижал к лицу, а свободную руку вытянул так, будто хотел оттолкнуться от невыносимого зрелища.

— Во имя пророка, держите этих тварей подальше от меня, — высоким голосом прокричал он, щёлкнул пальцами и позвал: — Махмуд! Саид!

Двое стоявших за его спиной приблизились.

— Мы должны оттащить этих христианских собак в подвал? — подобострастно спросил один из тюремщиков, обнажив щербатые зубы верхней челюсти.

— От них воняет, как из хлева со свиньями, который следовало бы доверить такому дураку, как ты, Махмуд! — брезгливо произнёс евнух и замахнулся, будто хотел влепить своему собеседнику пощёчину.

Махмуд увернулся от воображаемого удара, а его напарник по имени Саид поспешно добавил:

— Сначала мы окатим их водой!

Евнух кивнул:

— Так начинайте же! И снимите с этих собак одежду со знаками их глупой веры! Они оскорбляют Аллаха и взгляд каждого благочестивого человека. Сорвать их и бросить в огонь!

Бессильно скрипя зубами, Герольт и Морис позволили сорвать с себя плащи. Потоптав тамплиерские одежды, Махмуд и Саид носками сапог отбросили плащи выскочившим из стойла конюхам, чтобы те швырнули их в огонь. Однако друзья испытали наслаждение, когда тюремщики зачерпнули в поилке для коней по ведру и окатили их водой.

Когда рыцарей подвели к Кафуру, Герольт мысленно взмолился о том, чтобы их не обыскали и не заставили снять последнюю одежду. Иначе им придётся расстаться с золотом, спрятанным под туниками. Хотя проглоченные изумруды и рубины стоили гораздо дороже, именно на золото пленники возлагали главные надежды. Подкупить Махмуда и Саида — простых тюремщиков на скудном жалованье — было гораздо проще золотом, чем камнями, о ценности которых те и понятия не имели. Расчёт Герольта был прост: евнух и его подручные должны были думать, что их обыскали с головы до ног сразу после пленения на корабле.

Его надежда сбылась: их не обыскали и одежды не лишили. Кафур нетерпеливо переминался с ноги на ногу возле открытой двери. Вероятно, он получил приказ собственными глазами убедиться в том, что пленники посажены под замок.

За дверью начинался спуск в подземелье эмирского дворца. Их путь освещали масляные лампы. Первая лестница насчитывала едва ли двадцать ступеней и заканчивалась широкой площадкой, к которой подходила вторая лестница.