Падающие в небеса - [28]

– Ладно, что с тобой говорить, – с грустью сказала Марина. – Ты, как всегда, весь в своих мыслях. Ответь мне только на один вопрос. Ты думаешь, все действительно закончилось?

– Да!

– Откуда у тебя такая уверенность?

Теперь уже настала очередь Сапожникова никак не отреагировать на вопрос. Он встал со стула и направился в свой кабинет. Потом почувствовал, что обязан закончить разговор, вернулся в прихожую, где, по-прежнему не меняя позы, стояли Марина и Илья, полагая, что беседа еще не закончилась.

– Послушайте меня оба, и очень внимательно. Для того чтобы вытащить Илью, я совершил такой поступок, о котором еще несколько дней назад не мог бы даже и подумать. Дело сделано – Илья на свободе. Больше ни о чем меня не спрашивайте, но знайте только одно – это в последний раз. Мы все подошли к той границе, за которой в лучшем случае неизвестность. Я не исключаю, что в следующий раз придется рассчитываться самым дорогим – жизнью.

Сапожников поймал полные ужаса взгляды жены и сына.

– Чьей? – дрожащими губами спросила Марина.

– Не знаю, но скорее всего моей или Ильи. Все настолько серьезно.

Вот теперь Михаил Петрович почувствовал, что разговор доведен до своего логического завершения, и если после этих слов Илья не поменяется, то его уже невозможно будет спасти. Сапожников так правдиво произнес последнюю фразу, что и сам поверил в реальность сказанного. Хотя положа руку на сердце он понимал, что перегнул палку. Ну что же, это во спасение, а значит, допустимо!

Продолжать дальше беседу Сапожников не мог. Он очень устал. Вот теперь точно следовало закончить разговор и уйти. Желаемого эффекта Михаил Петрович достиг, все, что нужно, он уже рассказал, а дальше было необходимо остаться одному, чтобы заняться детальным анализом всего случившегося и понять, что же делать и как жить дальше.

Сапожников расстелил постель в кабинете. Прошел в ванную комнату. Долго чистил зубы, потом еще дольше стоял под теплыми струями воды, обдающими тело со всех сторон душевой кабины. Он любил вставать под душ, включать поочередно горячую, холодную воду и наслаждаться растекающимися по всему телу искорками, расслабляющими каждую мышцу, одновременно тонизирующими и напрягающими их. Но сейчас даже для этой практически ежедневной процедуры не было сил, и он ограничился водопадом из верхнего разбрызгивателя. Михаил Петрович вышел из душевой кабины, до боли растер тело, надел пижаму и прилег. Потом встал, налил больше половины бокала коньяка и выпил залпом.

«Ну что же, первый тайм закончился, а дальше, может быть, ничего и не произойдет». Сапожников обманывал сам себя, но впервые за последние годы он действительно не представлял, как будут дальше развиваться события.

Утром Михаил Петрович с трудом сполз с постели. Все тело болело, как будто вчера он пришел в спортивный зал после длительного перерыва и перезанимался на силовых тренажерах. Голова гудела. На работу идти не хотелось, но самое главное – очень не хотелось встречаться и беседовать на тему вчерашних договоренностей.

Без особого энтузиазма он включил мобильный телефон и тут же услышал звонок. На дисплее высветился незнакомый номер. Обычно Михаил Петрович не отвечал неизвестным абонентам, но сейчас какой-то сигнал сверху подсказал ему, что будет лучше поговорить со звонившим, чем отклонить вызов.

– Алло, Михаил, доброе утро. Не разбудил?

– Нет, – с трудом ответил Сапожников. – А кто это?

– Авдеев. Антон. Не узнал?

– Извини, Антон, давно с тобой по телефону не разговаривал. Поэтому сначала и не понял, кто это. Теперь буду узнавать. Как дела?

– Да в общем-то нормально, с момента нашей встречи прошло не так много времени, чтобы могло произойти что-то кардинальное, – спокойно произнес Авдеев, а потом резко добавил: – Нужно встретиться!

– Когда? – без особой радости спросил Сапожников.

– Чем быстрей, тем лучше. Через час можешь?

– Где? – по-прежнему односложно ответил вопросом на вопрос Михаил Петрович.

Авдеев даже не обратил внимания на бестактность собеседника:

– Где тебе удобно. Хочешь в центре, недалеко от твоего дома. Я как раз за час туда подъеду.

– Хорошо. Давай позавтракаем в «Пушкине». Я закажу столик на мое имя.

– Хорошая мысль. Мне там очень завтраки нравятся, – хохотнул Авдеев, и от этого смеха на душе Сапожникова стало еще хуже.

Михаил Петрович вошел в ресторан и направился за метрдотелем. За столиком уже сидел Авдеев и с аппетитом ел круассан, запивая его кофе из большой чашки, по краям которой пенились аппетитные пузырьки взбитого молока. Увидев Сапожникова, он одарил бывшего одноклассника широкой улыбкой.

– Смотри, как интересно у нас получается. То много лет не виделись, а то общаемся каждый день. То ли еще будет! – весело и громко сказал Авдеев.

– В каком смысле?

– Ну, в том смысле, что, может быть, сутки напролет придется проводить вместе.

– Не дай бог! – искренне воскликнул Сапожников.

– А вот это уже не тебе решать! – резко произнес Авдеев, и улыбка мгновенно сошла с его лица. – Ладно, пошутили, и хватит! Перейдем к делу. Как ты уже слышал, мы установили, что ближайшее публичное выступление Липсица состоится в Хьюстоне на симпозиуме, проходящем в рамках конференции по нанотехнологиям…