Падая в бездну - [78]

Сейчас им владела единственная мысль — уничтожить врага раньше, чем тот убьет его. Ничто больше не имело значения. Удар о переборку заставил задохнуться от боли в ребрах, но, не обращая внимания, он снова ринулся на «Веном». Попавшийся под башмак ступохода маленький тягач отлетел в сторону, а в ушах гремел чей-то яростный рев. Он не сразу понял, что кричит сам.

«Арбалет» ударил ступоходом, но противник увернулся. То же самое случилось с ударом локтем. Но дистанция была настолько мала, что в следующее мгновение его манипулятор поймал врага за горло, а клинок обрушился вниз, как топор. На этот раз «Веном» не смог уклониться.

Мономолекулярный резак вертикально раскроил лицевой щиток граненой головы, и сверкающий алым глаз — сенсорное гнездо — рассыпался, выбросив сноп искр, точно кровавых брызг.

Из динамика «Венома» вырвался неразборчивый вопль, но Соске все было мало. Он с размаху ударил острием в живот вражеского бронеробота. Гаурон со сверхчеловеческой интуицией понял, что его ждет, и попытался прикрыться манипулятором, но было поздно. Клинок прошел под его локтем и вонзился в нижнюю часть корпуса, проткнув трансформатор двигательной системы. Все еще не удовлетворенный, Соске вырвал оружие и ударил вновь. Перегревшаяся цепная пила издала безумный взвизг и разлетелась жалящими обрывками. Яростно стиснув рукоять сломанного резака, «Арбалет» принялся гулко лупить ей по голове и плечам «Венома». Тот зашатался и отлетел назад, ударившись о переборку поблизости от утопленной в палубу платформы подъемника, расположенной в задней части ангара.

Соске почувствовал, что движения противника замедляются, и остановился, тяжело дыша. Красный бронеробот отлепился от переборки, неуверенно закачался и упал на «Арбалет», как это делают боксеры в клинче. Соске попытался захватить его, но кисть лишь бессильно скользнула. Глянув на манипулятор, Соске понял, что, в бешенстве молотя по броне врага, повредил приводы стальных пальцев, выведя кисть из строя.

— Кху-кху-кху… — прохрипел внешний динамик голосом Гаурона. Удивительно, но спикер еще работал. «Веном» выглядел так, словно просился на свалку металлолома. Голова была разбита, левый манипулятор почти оторван, грудная броня исковеркана и помята так, что плиты отваливались сами собой. — В этот раз… твоя взяла, Касим. А… может, и нет? Но, честно — я так рад, что ты останешься со мной до конца. Хо-хо-хо!

Не понимая, что враг имеет в виду, Соске заколебался. «Веном» был уже так избит, что просто не имел возможности продолжать сопротивление.

Нет, только не это…

«Собрался включить самоликвидатор?!» — похолодев, догадался Соске.

Да, Гаурон изо всех сил старался, чтобы их машины уже не разделила никакая сила. Направив всю оставшуюся энергию в электромагнитные мышцы, он заставил «Веном» намертво стиснуть «Арбалет» в объятиях, обвив его манипуляторами и ступоходами. Его бронеробот ничуть не уступал митриловскому в силе, так что, не поняв намерений врага и упустив первый момент, освободиться было уже невозможно. «Арбалет» потерял равновесие и грохнулся на спину, как раз на площадку подъемника.

— Давай дружить!!! — хохотал Гаурон, прижав его к палубе всем весом.

Сомнений не оставалось, террорист задумал прихватить его с собой. Сколько же у него взрывчатки? Разнесет ли на куски оба бронеробота или хватит еще и для того, чтобы проделать пробоину в прочном корпусе и потопить «Туатха де Данаан» со всем экипажем?

В этот отчаянный миг Соске почувствовал, как палуба под ним дрогнула. Квадратная площадка подъемника, двадцать на двадцать метров, обычно подающая бронероботы, вертолеты и самолеты на расположенную над ангаром полетную палубу, медленно поползла вверх, поднимая сцепившиеся боевые машины.

У вахтенной смены операторов головы шли кругом. На них обрушилось такое множество задач, что непонятно было, за что хвататься. Необходимо было перекрыть и локализовать трубопроводы и кабели, порванные в ангаре во время безумного побоища бронероботов; забивка воздухом баллонов высокого давления была далека от завершения; американская подлодка продолжала настырно выпускать торпеды — как будто и без нее не хватало проблем!

Но что удивило и напугало их больше всего, так это то, что створки крышки полетной палубы — огромные полуцилиндрические секции легкого корпуса длиной более семидесяти метров — безо всякого предупреждения начали раскрываться, сами по себе. Их поднимали только перед запуском с полетной палубы бронероботов или летательных аппаратов, и створки были конструктивно устроены так, что приподнимались и сдвигались в сторону бортов, открывая огромное пустое пространство. Раскрывать их, когда на поверхности бушевал шторм, было поистине безумием.

Капитан второго ранга Мардукас вбежал в ГКП, яростно крича:

— Что вы делаете, черт вас дери?!..

Но единственное, что могли ответить Годарт и остальные операторы, было:

— Без понятия, сэр.

В этот миг на переднем экране вспыхнули огромные буквы. Послание было набрано округлым шрифтом, какой нравится девчонкам:

«Не волнуйтесь, все будет хорошо!»

Площадка подъемника преодолела уже полпути.