Пацифист - [5]

— Правительство защитит меня!

— Вряд ли. История показала, что группа убежденных и настойчивых людей, имеющих достаточно ресурсов, всегда может успешно уничтожить любого человека, сколько бы ни потребовалось времени на это.

— Значит, даете мне неделю? — переспросил профессор. Хорошо. Через неделю я либо сообщу прессе, что прекращаю исследования, либо, что пацифисты угрожают мне и я прошу защиты.

Кейси поднялся было с места, но профессор поднял руку «Погодите-ка, — сказал он. — Я хотел бы задать вам несколько вопросов».

Пацифист устало посмотрел на него.

Лаво сказал: «Вы — первый член вашей организации, с которым мне довелось встретиться».

— Сомневаюсь в этом, — ответил Кейси.

— Вот как? Глубокая конспирация? Ваши люди есть везде, но себя не выдают. Как же, в таком случае, вы вербуете новых членов? Вербовка в нелегальную законспирированную организацию дело тонкое.

— Верно, — кивнул Кейси. — Мы принимаем всяческие меры предосторожности. Никаких попыток установить контакт не предпринимается, пока мы не убеждаемся в том, что намеченный нами человек всерьез ищет ответ на вопрос, как покончить с войной и поставить ее вне закона. Очень многие люди, профессор, самостоятельно приходят к нашей точке зрения. И они начинают искать единомышленников.

Профессор явно увлекся: «Но ведь ошибки в таком деле неизбежны и некоторые из членов вашей организации становятся известны властям»

— Для подполья это нормальные условия существования.

— Но в таком случае, — торжествующе заявил профессор, всей вашей организации приходит конец. Полиция силой вынудит сознаться одного за другим.

Кейси рассмеялся: «Нет, отнюдь нет. Мы учимся на опыте предшественников. У подпольных организаций долгая история, профессор Звено состоит из пяти пацифистов, каждый из которых знает только членов своего звена и координатора. Координатор, в свою очередь, знает только четверых координаторов, с которыми сотрудничает, и командира группы, которому известны лишь четыре других командира групп, с которыми он работает, и так далее, вплоть до высшего руководства организации»

— Ясно, — пробормотал профессор — Значит, рядовой член организации может выдать четверых, не более. Но что случится, если в руки полиции попадет координатор?

— Тогда под удар попадают двадцать пять человек, отметил Кейси. — И это случается. Но в нашей организации состоят десятки тысяч людей, и ежедневно вступают новые. Наши ряды растут несколько быстрее, чем полиции удается хватать нас.

Профессор переменил тему. «Что ж, в избытке патриотизма, во всяком случае, вас никто не упрекнет».

— Этот патриотизм просто иного сорта, — возразил ему Кейси. — Я не отождествляю себя с этим полушарием.

— Понятно. Вы, стало быть, из Северного полушария?

Кейси отрицательно мотнул головой «С ними я себя тоже не отождествляю. Мы — патриоты рода человеческого, профессор. Дело уже не в нации, не в религии, не в полушарии. Речь идет о выживании человечества. Политика, идеология и социально-экономические системы интересуют нас в той мере, в которой они начинают создавать предпосылки для вооруженного конфликта между странами».

Профессор долго смотрел на него потом, наконец, нарушил молчание.

— И вы действительно верите в успех?

— То есть как? — спросил Уоррен Кейси. Этот серьезный, любознательный человек чем-то нравился ему. Беседуя с ним, он испытывал спокойствие, которого не помнил уже давно.

— Вы действительно считаете возможным сохранить мир запугиванием, угрозами и даже убийствами тех кто, по вашему мнению ведет человечество к войне?

Мгновенно вернулась настороженность. Усталость давние сомнения, и нарастающее отвращение, вызванное нескончаемым насилием. Как он желал бы никогда в жизни не слышать больше слова «убийство»!

— Когда я вступил в организацию, — сказал он, — я был убежден, что ей известно единственное решение проблемы Моя позиция теперь определена, но, может быть я не совсем в ней уверен Что заставляет вас сомневаться в успехе нашего дела?

Ученый ткнул в него пальцем: «Ваша принципиальная ошибка в том, что вы весь вопрос сводите к роли личности. Ну например, ваши взгляды можно свести к такой формуле: „Убить диктатора и демократия вернется в страну“. Чепуха! Запрягаете телегу впереди лошади. Диктатор захватил власть не потому, что его сверхъестественные таланты сумели взять верх над стремлением всей нации к свободе. Он — не более, чем продукт ситуации. Измените ситуацию, и он исчезнет. Но если вы вместо этого просто убьете его, вы всего лишь получите нового диктатора».

Слова профессора вызвали у Кейси беспокойство. И не потому, что доводы были для него новыми — в глубине души он думал о них с самого начала. Лаво ткнул себя пальцем в грудь.

— Возьмите, например, меня. Я работаю в такой области, которая легко может быть направлена на военные цели, хотя меня лично это не интересует. Военных, по правде сказать, я презираю. Но вы угрожаете убить меня, если я буду продолжать работать. Отлично. Допустим, вы сумеете принудить меня оставить мои исследования. И вы думаете, что это остановит деятельность сотни, тысячи других способных людей? Конечно же, нет! Моя область науки — на грани великих открытий. Не я, так кто-нибудь другой к ним придет. Нельзя же затормозить лавину, остановив один камень.