Пациент мафии - [6]

– Мы не туда едем! – раздраженно сказала она.

– Туда-туда! – почти ласково промурлыкал водитель, усмехаясь пухлыми губами.

Казарина оцепенела. Она с ужасом оглянулась. На заднем сиденье она увидела двоих! Кроме мужчины в темном костюме, там сидела невзрачная девушка в какой-то затрапезной студенческой куртке – видимо, она пряталась на заднем сиденье с самого начала. Галине Николаевне стало по-настоящему страшно. Не помня себя, она, как попавшая в западню птица, принялась биться в дверцу машины.

– Что же ты делаешь, дурашка! – с досадой пропел водитель и, быстро оглянувшись назад, прошипел: – Чего сидите, падлы?

В ту же секунду Казарина почувствовала, как сильные цепкие пальцы охватывают ее горло. В салоне вдруг появился резкий дурманящий запах, от которого перехватывало дыхание, и на лицо Галине Николаевне легла тряпка, пропитанная эфиром. Она задергалась, пытаясь сбросить удушающую маску, но чья-то беспощадная рука прижимала ее все сильнее и сильнее, пока Галина Николаевна не потеряла сознание.

«Волга» свернула в ближайший переулок и остановилась под аркой старого дома, из которой тянуло сыростью и сквозняком. Водитель сказал сквозь зубы:

– Быстро ее на заднее сиденье! И смотрите, чтобы она была как куколка. Не жуйте сопли!

Высокий мужчина и девушка в куртке перетащили бесчувственное тело Казариной на заднее сиденье, и «Волга», зафырчав, тут же задним ходом вылетела в переулок и помчалась по направлению к Ленинградскому проспекту.

Казарину связали, сунули в рот кляп и наложили на глаза повязку.

– Она очнулась, Пельмень? – небрежно спросил водитель. – Т-ты, падла, – заикаясь от волнения, сказал мужчина, сидевший на заднем сиденье. – Я сколько раз говорил, чтобы ты не называл меня П-пельменем?!

Его смугловатое, восточного типа лицо слегка побледнело. Сжав кулаки, он с ненавистью посмотрел на кучерявый затылок водителя, перетянутый засаленным краем кепки.

– Ладно-ладно, Магомет, не волнуйся! – усмехаясь, сказал водитель. – Беру свои слова обратно. Забыл, какой ты у нас обидчивый… Чего обижаться? Я же любя!

– Она еще в отключке, – негромко сказала девушка. У нее был неприятный, лишенный интонаций голос. – Но скоро очухается, поэтому меньше трепите языками, фраера!

– У! Какая крутая! – помотал головой водитель. – Сразу видно, кто у шефа любимчик!

– Заткнись! – бесстрастно сказала девушка.

Вскоре Казарина застонала и попыталась шевельнуться. Угрюмый Магомет придержал ее за плечо и сказал с угрозой:

– Сиди спокойно!

– Всю машину провоняли! – осуждающе пробурчал водитель и немного опустил стекло.

Свежий утренний воздух ворвался в салон, напомнив о весне, о цветущих деревьях и еще о чем-то забытом.

«Волга» без помех проскочила Волоколамское шоссе до Кольцевой дороги и по развязке свернула на Путилковское шоссе. Еще через десять минут она затормозила возле двухэтажного скромного особняка, стоявшего на краю лесного массива. К кирпичному забору, окружавшему особняк, почти вплотную подступали молодые сосны. Дом и шоссе соединяла асфальтированная полоса.

Водитель вылез из кабины и вразвалочку отправился открывать ворота. Казарина, очнувшись, с замирающим сердцем прислушивалась к окружающим ее звукам, пытаясь угадать, где находится, но ничего не могла сообразить. Сидящие рядом с ней люди молчали. Она только чувствовала исходящий от них запах пота, от которого мутило.

Потом послышался звук открываемых ворот, и вернулся водитель. Он молча загнал машину во двор. Снова заскрипели ворота, а мужчина, сидящий справа от Казариной, открыл дверцу и вышел.

Девушка пихнула Галину Николаевну в бок и приказала вылезать. Казарина с трудом выбралась из машины, и ее тотчас, подхватив под локоть, куда-то повели. Она услышала щелканье отпираемого замка, потом на нее пахнуло жильем, и мужской голос произнес:

– Шагай! Осторожно, сейчас будут ступеньки!

Ее свели куда-то вниз и отпустили. Грубые руки развязали повязку и вытащили изо рта кляп. Она тяжело, чуть не до рвоты, закашлялась. Придя в себя, увидела, что находится в подвале, обшитом стругаными досками. Здесь было сухо, но все-таки довольно прохладно. Одинокая лампочка под потолком освещала подвал тусклым желтым светом. В углу стоял старый кожаный диван. Напротив него – дверь.

– Сиди тихо, – сказал Магомет. – Все равно тебя здесь никто не услышит. Если нужно будет в сортир – вот эта дверь. А мы пока будем решать, что с тобой делать…

– Да развяжите же руки! – с надрывом крикнула Казарина.

Магомет с сомнением посмотрел на нее, но все-таки выполнил просьбу. Потом он повернулся и пошел наверх по деревянной лестнице. В этом доме все было сделано на совесть – под его ногами не скрипнула ни одна ступенька.

Магомет поднялся наверх, закрыл люк и запер его на засов. Потом он прошел в большую светлую комнату, где водитель разговаривал по телефону. Девушка, расположившись на свету, у самого окна, занималась ответственным и кропотливым делом. Она уже сбросила куртку и, оставшись в черной, с коротким рукавом кофточке, рассматривала вены на левой руке. Лоб ее был нахмурен, глаза сосредоточены, как у хирурга. На маленьком столике перед ней лежал раскрытый стерилизатор и шприц с уже набранной дозой. Найдя подходящую вену, она ловко перехлестнула тонкую белую руку жгутом и, закусив язык, вонзила под кожу сверкающую иглу.