Ожидания Бена Уикса - [32]

– Ты сам знаешь, как там бывает холодно.

– Да она даже не утепленная! Это просто ветровка!

Бен посмотрел еще раз на выбранную им куртку, висевшую перед ним с такой авторитетностью, – защитно-зеленого цвета, его любимого. С этими широкими плечами, с глубоким капюшоном-трубой – в такой куртке можно было представлять себя надежным стражем. Как будто стоило ее надеть – и ты уже мгновенно был в полной готовности. Куртка магазинного бренда рядом с ней смотрелась просто как большой пластиковый пакет.

– Я лучше под нее поддену флиску, чем стану носить что-то несерьезное.

– Мне непонятно, что за нужда такая казаться серьезным.

Бен двинулся от него в сторону секции трекинговой обуви, к пластиковому пандусу, сделанному в виде склона горы.

– Бен, подожди! – крикнул отец.

У Бена наворачивались слезы. Он изо всех сил старался не расплакаться и в то же время уже готов был перейти за грань допустимого. Сейчас он попытался вспомнить: быть может, таившийся в глазах у его отца страх был вызван тем, что ему пришлось все же выложить ту сумму, которую стоила эта куртка. Тогда, в магазине снаряжения, Бен решил, что дело было просто в принципе бережливости – в убежденности, что не следует тратить слишком много денег на одежду. Ему никогда не приходило в голову, что сумма в триста восемьдесят пять баксов могла бы сильно затруднить его отца.

Однако именно об этом, вероятно, отец тогда и думал. И подобные мысли наверняка крутились у него в голове и все то время, когда он вез Бена в школу Сент-Джеймс, и когда они таскали из багажника в общежитие сумки, и когда ходили смотреть новые корты для сквоша, – в тот первый день его пребывания в школе.

Дойдя до сквош-центра, Бен приложил ладонь к мохнатому от ржавчины боку Дракона и посмотрел на отца. Тому следовало бы изображать на лице скромную улыбку, подавляя в себе восторг от прекрасного творения, принесенного им в этот мир. От того творения, что он не собирался называть своим именем. Однако вместо этого на лице его присутствовала сосредоточенная напряженность.

Территорию около новых кортов еще не успели благоустроить, а потому вокруг длинного и приземистого кирпичного здания виднелась сплошь глинистая желтая грязь с отпечатками гусениц бульдозера. Оставшиеся штабеля кирпичей были покрыты перевязанной местами тайвековской[23] пленкой, и повсюду из земли торчали, изгибаясь под всевозможными углами, грязные корни деревьев.

Они миновали Дракона и по неслежавшемуся еще грунту прошли ко входу в здание. Корты наверняка были закрыты, но Бен все равно решил попытаться войти и открыл задвижку на двери. Он толкнул дверь, и их обоих сразу обдало резким запахом новенького ковролина и свежей краски. Вдвоем они вошли внутрь – сперва Бен, потом его отец.

При виде светящегося красного указателя с надписью «Выход» в вестибюле сразу возникало ощущение, будто находишься где-то очень поздним вечером. Бен распахнул внутреннюю дверь, и они прошли на галерею, откуда хорошо просматривались корты. Два прямоугольных корта со стеклянной задней стенкой – первый и второй – располагались бок о бок у покрытого ковролином подножия зрительских трибун. На мгновение Бену вдруг вспомнилось, как это место выглядело на архитектурных планах, но тут же представшая его глазам реальность вытеснила все прежние версии. Стены галереи являли собой голый гипсокартон с выпирающими из-под слоя штукатурки линиями швов и бугорками головок крепежа. Все линии кортов казались иллюзорно легкими и прямыми.

Почти на всем вокруг Бен различил пушистый слой скопившейся пыли. Это были корты Мэнли Прайса.

– Ну и что ты об этом думаешь? – спросил отец.

– Выглядит потрясающе.

Бен вдруг остро затосковал по пятну от протечки на потолке в их «Микроне», по разномастным остаткам ковровых покрытий в тамошней маленькой комнате отдыха. Чип раскошелился даже на стеклянную заднюю стенку, но, после того как задвижка у нее на входе сломалась, дверь пришлось подпирать деревянным клином.

– Корты и правда изумительные.

Они постояли некоторое время не шевелясь. Бен не представлял, что делать дальше. До него дошло, что ему, пожалуй, следовало бы удивиться, что они не прихватили с собой ни теннисок, ни ракеток, чтобы погонять мяч.

И когда они так вот стояли, молча глядя вниз, не собираясь ни пройти в глубь помещения, ни выйти наружу, Бену подумалось, что, может быть, отец его просто сильно подавлен тем, что дома ему будет очень не хватать сына.

Между тем тот сделал глубокий вдох, шумно выдохнул и произнес:

– Надеюсь, они все же того стоят.

И вот теперь, спускаясь по лестнице с Марксоном, Бен попытался припомнить поточнее, что именно происходило тогда в здании кортов. Какая доля того долгого отцовского молчания объяснялась мыслями о деньгах?

Марксон посмотрел на него с искренним сочувствием.

– Послушай, – снова заговорил он, – я, разумеется, представляю, каково это, когда дома финансовые проблемы. Когда я учился в колледже, у моей семьи был очень тяжелый период. Это, конечно же, большой стресс.

Бен продолжал молча кивать ему в ответ.

– Так вот, я повторюсь: если тебе понадобится с кем-то поделиться ситуацией дома, я буду крайне рад с тобой поговорить.