Ожерелье Клеопатры - [32]

Тавров дошел пешком до «Добрынинской», а там за пятнадцать минут доехал до «Белорусской» кольцевой. Еще пятнадцать минут ходьбы, и он ввалился в холл ресторана «Жар-птица». Сбросив гардеробщику куртку, он сказал метрдотелю, что его ожидают, и тот отвел его к столику, за которым расположились Шон и незнакомый Таврову упитанный мужчина в строгом черном одеянии с белым воротничком католического священника.

– Отец Антонио Серрано, – представил своего сотрапезника Шон. – А это мой друг, частный детектив Валерий Тавров, о котором вы так много слышали.

Они уселись за стол, Тавров попросил принести пиво, но Шон укоризненно сказал:

– Валера! Мы угощаем, как договаривались. Зачем холодной зимой накачиваться пивом, если на столе есть замечательная кедровка и отличные грибочки?! Накатим, господа!

Накатили. Тавров заметил, как отец Антонио озабоченно посмотрел на часы, и предложил:

– Давайте перейдем к делу.

– Да-да! – согласился Шон. – Отец Антонио не говорит по-русски, поэтому я буду переводить.

– Я приношу вам свои глубокие извинения, господин Тавров, что оторвал вас от важных дел, – начал отец Антонио. – Но я нахожусь в состоянии глубокого смятения и не вижу иного выхода из ситуации, в которой я оказался.

Видя, что отец Антонио действительно находится не в лучшем состоянии, Шон предложил «накатить» еще по одной, что и было сделано. Отец Антонио обрел относительную стройность мыслей и перешел к изложению дела:

– Я приехал в Россию по делам Церкви, и один из российских католиков изъявил желание исповедаться лично мне. К сожалению, тайна исповеди не позволяет мне рассказать то, что я узнал. Однако, заверяю вас, что ничего угрожающего безопасности России он мне не поведал. Вообще говоря, целью его встречи со мной оказалась тетрадь, которую он попросил передать руководству доминиканского ордена в Ватикане. Содержимое тетради в совокупности с тем, что он мне рассказал, вызвало глубокое смятение в моей душе.

Отец Антонио сделал паузу: было видно, что ему нелегко говорить.

– Я, разумеется, не могу раскрыть тайну исповеди, но охотно поясню, почему согласился отвезти пресловутую тетрадь в Ватикан. Этот человек показал мне нательный крест, на обратной стороне которого выгравированы две буквы: OD. Вам это что-нибудь говорит, господин Тавров?

– Да, разумеется, – подтвердил Тавров. – Это знак организации «Опус Деи», – но не той, которая была основана Балагером и популяризована в романе «Код да Винчи». Это тайная структура в недрах ордена проповедников, более известного под именем «Орден доминиканцев».

– Да, вы в курсе, – кивнул отец Антонио. – Тем проще… Я ничего не могу вам рассказать об этом человеке и его миссии по уже упомянутой мной причине. Мы обязаны оказывать всяческое содействие тем, кто предъявляет идентификатор OD. Но, на мой взгляд, этот человек ведет к гибели свою душу и, что очень печально, может привести к гибели других людей. Поэтому я решился дать вам эту тетрадь для ознакомления.

Отец Антонио достал из стоящего на соседнем стуле планшета тетрадь в потертом кожаном переплете и передал ее Таврову. Тавров раскрыл тетрадь и, к глубокой досаде, обнаружил, что она заполнена текстами на латинице.

– Что это за язык? – разочарованно осведомился Тавров. – Я не смогу это прочитать.

– Это написано по-испански, – отозвался отец Антонио. – И давайте договоримся сразу: я никогда никому не показывал эту тетрадь, но из-за своей рассеянности я оставил тетрадь в неподходящем месте, и господин Кэсседи сумел снять с нее фотокопии. Разумеется, я об этом ничего не знаю.

– Мой испанский не идеален, но я сумел перевести тексты, – отозвался Шон. – Язык повествовательный, без изысков, так что я сравнительно легко справился с делом. Я перешлю тебе русский перевод по электронной почте, Валера.

Тавров пролистал тетрадь: пожелтевшие страницы, заполненные где-то чернильной авторучкой, где-то химическим карандашом. Он вернул тетрадь отцу Антонио и спросил:

– Вы действительно считаете, что это важно?

– Я в курсе того, что за события с вашим участием произошли в прошлом году в Черногории, – коротко ответил отец Антонио.

– Вы полагаете, что содержимое тетради как-то связано с этими событиями? – насторожился Тавров.

– Нет, но это события одного порядка, – ответил отец Антонио. – Именно поэтому здесь замешаны члены OD. Вы понимаете?

– Да, я понимаю и обязательно изучу тексты, – заверил Тавров. – Но можно узнать вкратце: о чем там идет речь?

– Речь идет о некоем магическом предмете, который усугубляет грехи рода человеческого и потому должен быть изъят и спрятан в недоступном месте. Любой ценой.

– А известно, что это за магический предмет? – насторожился Тавров.

– Разумеется, – ответил отец Антонио. – Он прямо указан в тексте. Это древнее ожерелье.

– Но почему же им заинтересовалось тайное братство доминиканского «Опус Деи»? – насторожился Тавров. – Неужели это ожерелье так опасно?

– Они всерьез полагают, что очень опасно, – ответил отец Антонио. – Я не могу вам сказать большего. Вы все узнаете из текстов этой тетради. Извините, но мне пора.

Отец Антонио откланялся. Шон и Тавров за дружеской беседой допили кедровку под великолепную закуску и разошлись, довольные проведенным вечером.