Озеро Хасан. Год 1938 - [10]

Критическая ситуация сложилась около 2 часов ночи в районе высоты Заозерная. После сильного обстрела крупные силы японской пехоты двинулись на эту высоту одновременно с трех сторон. Им удалось потеснить резервную заставу лейтенанта С. Христолюбова и подняться по южному склону почти до вершины сопки. Пулеметчики, и в особенности расчет А. Тараторина, в упор расстреливали вражеские цепи.

Осколками разорвавшегося японского снаряда ранило Христолюбова, младшего командира И. Чернопятко и пулеметчика А. Зуева. Огонь советских воинов ослаб, и враг заметно усилил свой натиск. Японцы ринулись в стремительную атаку, забрасывая наших бойцов гранатами, обстреливая из пулеметов. Но советские воины стойко оборонялись. Раненый Христолюбов с криком «За Родину!» поднял своих бойцов в контратаку. И вновь враг не выдержал, откатился назад…

Всего 70 пограничников защищали Заозерную, которую атаковало около батальона японских солдат. Бой, жестокий и неравный, гремел до самого рассвета. Враг пытался обойти сопку, окружить наших воинов. Лейтенант Христолюбов получил еще два пулевых ранения. Истекая кровью, теряя сознание, он продолжал руководить боем. По нескольку раз были ранены другие бойцы, но все оставались в строю, продолжали вести огонь. Уже после рассвета Христолюбов получил еще одно ранение в голову. Только тогда он передал командование помощнику командира взвода И. Чернопятко. Когда спустя некоторое время Сергей Христолюбов был эвакуирован в тыл, военврач 1-го ранга Михаил Никифорович Ахутин, оперируя лейтенанта в Посьете, насчитал на его теле… сорок пулевых, штыковых и осколочных ран.

Приняв командование, Чернопятко старался во всем походить на своего командира, стремился использовать те же приемы. Подпуская атакующего врага на близкое расстояние, он давал команду, и дружный залповый огонь советских воинов разил врага. Была и контратака, завершившаяся рукопашной схваткой.

Коммунисты и комсомольцы были в первых рядах сражавшихся. Личным примером они увлекали бойцов на врага. «Особое восхищение бойцов, — писал пограничник В. Багров, награжденный впоследствии орденом Ленина, — вызвал коммунист Е. Сидоренко. Это подлинный герой, мужественный и решительный командир. Три раза он водил своих красноармейцев в атаку, уничтожая японские войска, отстаивая родную советскую землю. Сидоренко вел бойцов в бой с призывом: «Вперед, товарищи, на штурм японских захватчиков, докажем преданность Родине!» И бойцы громили врага смело и беспощадно».

В одной из контратак — яростной, ожесточенной — Сидоренко был убит наповал. Командование принял помощник начальника заставы лейтенант П. Терешкин. Вместе с бойцом А. Шмаковым они в упор расстреливали из станкового пулемета цепи атакующих. Но сил явно не хватало, японцы продолжали атаковать. Они забрасывали воинов гранатами. Одна из них разорвалась на огневой позиции пулемета. Терешкина и Шмакова осыпало землей. Осколком гранаты лейтенанта ранило в руку, но он не покинул поля боя, вел огонь из пулемета одной рукой.

Когда рассвело, японцы, начали методически обстреливать сопку из артиллерийских орудий. Разрывы снарядов образовали сплошную огненно-земляную стену. Казалось, ничего живого не должно было остаться на сопке. Но советские воины смогли выдержать и это. Осколком снаряда был ранен Шмаков. Второе ранение поручил Терешкин. Несмотря на жгучую боль, боец рванулся к офицеру, начал его перевязывать, но тут совсем рядом разорвалась вражеская граната, сразившая мужественного воина. Восемь осколочных ранений получил и лейтенант Терешкин, которого сумел вынести с поля боя командир отделения Г. Батаршин…

Гремел, ярился бой за сопку. Ожесточеннейшие перестрелки переходили в рукопашные схватки. Японцы несли большие потери, но, подгоняемые своими офицерами, упрямо шли вперед. Рядом с воинами-пограничниками бились с врагом саперы, возглавляемые начальником инженерной службы отряда лейтенантом В. Виневитиным. Они рыли окопы, закладывали фугасы, устанавливали проволочное заграждение. А когда враг подступал к нашим позициям — становились плечом к плечу со всеми воинами и отражали атаки самураев. В одной из контратак, в которой участвовали саперы, лейтенанта Виневитина ранило в голову. Тут же он был эвакуирован в госпиталь, но через некоторое время вновь появился в своем подразделении. Перевязанный, осунувшийся, он мужественно сражался с врагом и наотрез отказался вернуться в госпиталь, откуда сбежал после перевязки.

Только после введения в бой крупных сил японцам удалось оттеснить наших пограничников с сопки Заозерная.

Противник понес большие потери. Лазареты в корейских и маньчжурских поселках были переполнены ранеными. Из Хомоку и Дигашели японцы перевозили убитых к переправе на грузовиках, телегах, запряженных волами. Высота досталась нарушителям государственной границы СССР дорогой ценой. Это признавал и противник. «31 июля, — записал в свой дневник японский унтер-офицер, — в 3.00 рота вступила в бой. Противник перешел в наступление на наши позиции. К 4.00 бой принял ожесточенный характер. Потери нашей роты: убито 24 человека, тяжелораненых в четыре раза больше…» Общие потери врага в ту ночь составили свыше 400 человек.