Озаренный Оорсаной. Книга 3. Путь Воина - [9]

Вернувшись в комнату, где мы разговаривали с Ники, в задумчивости плюхнулся на стул, положил локти на стол, и опустил на них голову. Попытался привести свои мысли в порядок, отмахнувшись от вопросов Ники. Никому не пожелаю, чтобы в голове вот так всплывали чужие мысли и видения. Я к мыслям Семи-то долго привыкал, а что теперь?

Попрощавшись с Ники, предупредил, что скоро опять вернусь, только не один, и попробую пробить проход на другой берег реки. Здесь нам точно делать нечего.

— Наконец-то ты пришел! — радостно встретила меня Яна, открывая дверь, — я почувствовал тебя, когда ты заходил в дом. В тебе что-то изменилось. Ты теперь похож на маленький уголек!

— А на кого я до этого был похож? — решил уточнить я, идя вслед за ней на кухню, откуда ползли аппетитные запахи.

— До этого ты был, как комочек тумана. Почти незаметный и очень холодный, — поделилась она со мной.

— Садись кушать, ты пришел позже, чем мы рассчитывали, и мы уже поели, — извиняясь, произнесла Рима.

— Ничего, я могу поесть и один, — ответил я, усаживаясь за стол.

— Как нам дальше быть? Меня пугает этот город, мне постоянно кажется, что за окном ходит кто-то злой и опасный, — Рима вопросительно посмотрела на меня.

— Сейчас поем — и собираемся, не стоит тут задерживаться. Я нашел подземный ход, и если мне удастся его открыть, мы переберемся на другой берег реки. Лучше пройти по городу засветло, а переночевать можно и в подземелье.

— Я боюсь подземелья! — прижав руки к щекам, оповестила нас Яна.

— Не бойся, в тебе есть сила гор, она всегда поможет, — мать потрепала ее по голове, и Яна сразу успокоилась, доверчиво прижавшись к ней.

Собрав нехитрые пожитки, мы направились к входу в подземелье. Один я прошел весь путь примерно за полчаса, но со спутницами дорога займет явно больше времени. Внутри росло какое-то странное беспокойство. Раньше я не замечал подобного, но сейчас каждое мгновение ожидал нападения на наш маленький отряд.

— Рядом люди, и они злые, — взяв меня за руку, испуганно проговорила Яна, и ее слова будто спустили курок. Нас мгновенно окружила небольшая банда. Они были одеты в рваную одежду, лица грязные и заросшие, злобные взгляды не предвещают ничего хорошего. Их было пять человек, и у каждого было по большой дубине. Без лишних слов бандиты напали на нас. От первого удара мне удалось увернуться, дубина просвистела совсем рядом с головой. Не дожидаясь второго удара, я со всей силы ударил кулаком в голову нападавшему. Тот безмолвно повалился к моим ногам. За спиной раздался крик Яны, обернувшись, я увидел, как ее мать оседает на землю с разбитой дубиной головой, а к девочке подбираются двое мужиков. Попытался рвануть ей на помощь, но дорогу мне преградили еще двое. Они с усмешками поигрывали дубинами, наступая на меня. В голове мелькнула мысль: «Как глупо погибнуть сейчас, после всего, что было!» — и в этот момент передо мной выскочил волк. Мощным ударом лапы он свалил этих двоих и, грозно рыча, практически с места прыгнул в сторону Яны, которая испуганно стояла, прижавшись спиной к стене. Оставшиеся бандиты рванули прочь, бросив дубины, испугавшись страшного зверя, который скалился им вслед. Яна бросилась волку на шею.

— Спасибо! Ты помог нам, такой хороший! — затараторила она, — у нас в горах была собачка, почти такая же большая, как ты! — судя по всему, у девочки был сильный стресс. Она обнимала волка за шею, почесывая за ухом и что-то говоря, я же, решив, что нам ничего больше не угрожает, наклонился над Римой и перевернул ее. Рана выглядела страшно, но, судя по всему, ей повезло. Дубина прошла по касательной, ободрав кожу над ухом и вызвав обильное кровотечение. Вытащив из мешка рубашку, я порвал ее на полоски и перебинтовал голову женщины.

— Ты опять спас меня, — обратился я к волку, который подошел ко мне с висящей на шее девочкой.

— Я раздобыл пищу, — волк кивнул на трех разбойников, лежащих без сознания. Двое из них явно были не жильцы. Удар лапы волка располосовал их тела, и они лежали на мостовой, истекая кровью.

— Мы пойдем? — осторожно уточнил я.

— Идите, — волк был немногословен.

В это время Яна отлипла от волка и кинулась к маме.

— Мама, мамочка! Что с ней?

— Ей немного досталось, — мне не хотелось пугать девочку, — идем, скоро она придет в себя. Нам нельзя здесь задерживаться.

Взвалив на себя Риму и взяв за руку Яну, двинулся к моему бывшему особняку. К счастью, идти было не очень далеко, труднее оказалось преодолеть забор. Калитка ни в какую не хотела открываться, поэтому Риму пришлось переваливать через ограду.

Мы сидели в комнате, и я отпаивал чаем пришедшую в себя женщину.

Риме было плохо, что было не удивительно — кружилась голова, тошнило. Яна суетилась, пытаясь хоть как-то помочь, пока мама не прикрикнула на нее, заставив сесть молча и не мельтешить.

Идти на другой берег мы решили утром. Была надежда, что за ночь Рима хоть немного придет в себя. С трудом выковыряв какое-то слабое заклинание исцеления из памяти (даже не знаю, кому оно принадлежало), я попробовал подлечить раненую. Сложно было сказать, насколько оно помогло, но, по словам Римы, ей стало лучше.