ОУН-УПА в Беларуси. 1939–1953 гг. Документы и материалы - [148]

Еще к нам несколько раз приходил брат Сани Костя, вот он третий сидит, между мамой и Надей (свидетель Бойко Павел указал на подсудимого Климука Константина).

Саня в нашем доме жил долго — три года, но ничего не говорил, а помогал маме работать: пилил дрова и рубил, приносил из сарая сено коровам. Спал Саня на чердаке в сарае, в котором стоит наша корова, там, на чердаке, лежало наше сено. На этом чердаке я не был и что там у Сани было постлано, я не видел. Кушал Саня в сарае, ему туда приносили кушать мама, Надя и я. Носил я кушать Сане в сарай тогда, когда скажут мне мама или Надя. Так у нас он в сарае жил три или четыре года.

Кроме Кости к нам приходила его мать Антонина, я ее звал тетей Тоней, она привела в наш дом Саню. Что она тогда говорила с моей мамой, я не знаю. Когда приходил к нам Костя, то он приносил Сане чистое белье и табак, а кое-когда приносил яблоки.

Задержали Саню около нашего сарая, а перед этим он был в нашем доме и помогал Наде варить самогон. Я тогда сидел за столом и учил уроки. В наш дом постучали, и Саня выбежал в сени, а почему он выбежал, я не знаю. Это было ночью. В дверь к нам стучали военные. Окно было закрыто. Потом в дверь стучали сильно, и дверь отскочила. В доме были я, мама и Надя. Через минут 15 в наш дом привели Саню, который первым сидит на скамье (свидетель Бойко Павел указал на подсудимого Климука Александра). Потом Саню, мою маму и сестру Надю арестовали и увели из дому, а меня привезли в детский дом в город Кобрин.

Когда у нас был Саня, то моя мама и сестра Надя говорили мне, чтобы я никому не рассказывал о том, что у нас находится Саня, а почему, я не знал. Я никому об этом не говорил. Почему меня так предупреждали, я не знаю, и боялся ли чего Саня, я также не знаю […]

Показания свидетельницы Бойко Веры Михайловны […]

В начале апреля месяца 1944 года я с мамой Соколюк Ириной и братом Никитой временно несколько дней проживала в доме Левого Георгия на хуторе. Ночью я спала и проснулась от сильного шума, послышавшегося с комнаты, где находился Левый Георгий и его семья, а также моя мать и мой брат. Я вошла в ту комнату из кухни и увидела связанного по рукам Левого Георгия и стоявших около него бандитов Климука Карпа и Бойко Андрея, оба они были из деревни Большие Болоты. Семья Левого Георгия плакала и просила у бандитов пощады. Я испугалась и вернулась на кухню, залезла на печку. Через несколько минут в дом Левого Георгия привели бандиты Дрыка Алексея и Мельничука Тимофея, учителя Волосюка, которых бандиты стали толкать и избивать. Я видела это из кухни, но когда бандиты стали избивать этих граждан, то я спряталась за печку и оттуда уже не выходила, так как испугалась. После избиения этих граждан бандиты вывели их на улицу, и больше я ничего не слышала.

Утром следующего дня в дом Левого Георгия пришли женщины из соседних домов и рассказали, что около дома Левого Георгия убиты Дрык Алексей, Мельничук Тимофей и Волосюк. Потом стало известно, что бандитами также убиты в ту ночь Дрык Роман и Шварко Федор. Кто еще был убит бандитами в ту ночь, я не знаю.

Кроме Бойко Андрея и Климука Карпа я никого из бандитов не опознала, но кроме этих двух бандитов в доме Левого были и другие бандиты. После этого случая я выехала в деревню Гирек, бандитов я больше не видела […]

Показания свидетельницы Волосюк Ольги Васильевны […]

В ночь с 4 на 5 апреля 1944 года я со своим мужем Волосюком Николаем были у себя дома на хуторе деревни Большие Болоты. Было уже поздно, и мы спали. В окно к нам постучали бандиты и потребовали открыть дверь. Мама моя открыла дверь и в дом наш зашли три бандита, которые спросили у мужа моего фамилию, и, когда мой муж назвал свою фамилию, бандиты предложили ему пойти с ними. Муж оделся и вышел с бандитами из дому. Уходя из дома, бандиты сказали мне и моей матери, чтобы мы никуда из дому не выходили. Когда рассвело, я вышла из дому и пошла искать своего мужа, которого и нашла убитым недалеко от дома Левого Георгия. На спине моего мужа была рана пулевая, и было несколько ран на лице от каких-то тупых предметов. Недалеко от этого дома лежали убитые Мельничук Тимофей и Дрык Алексей.

Потом я узнала, что в ту ночь на наших хуторах бандитами было убито семь человек наших односельчан и один или два были ранены. Убитые были похоронены на кладбище деревни Большие Болоты, в том числе был похоронен на этом кладбище и мой муж.

За что убит мой муж, я не знаю. Жила я со своим мужем всего лишь пять месяцев после нашей женитьбы, и о своих связях с партизанами муж мне ничего не говорил. Потом только я узнала, что мой муж имел связь с партизанским отрядом. Бандитов, приходивших в наш дом и уведших из дому моего мужа, я опознала, это были бандиты Скалеба Андрей из деревни Большие Болоты, Барук Максим из деревни Хабовичи и третий из бандитов, которого я не опознала, это был человек незнакомый […]

Показания свидетельницы Дрык Саветы Федоровны […]

В ночь с 4 на 5 апреля 1944 года я со своим мужем была дома, было уже поздно и мы спали. Я услышала стук в дверь и проснулась. Я подошла к дверям, открыла, и в наш дом вошли три вооруженных бандита. Два из них были мне незнакомы, а третий был Скалеба Андрей, житель нашей деревни Большие Болоты. Все трое они имели оружие за плечами. Бандиты предложили моему мужу одеться и пойти с ними. Муж оделся и вышел из дому, и с ним вышли бандиты. Я также хотела выйти из дому вместе с мужем, но меня бандиты толкнули от дверей и не пустили из дому. Куда увели моего мужа бандиты, я не знаю, так как ночью из дому не выходила. На утро я вышла из дому и пошла искать своего мужа и нашла его убитым на хуторе. Рядом с ним лежал убитым наш односельчанин Мельничук Тимофей. Мне наши жители рассказали, что около дома Левого Георгия лежал убитым Волосюк Николай, но я его не видела. Были убиты в эту ночь еще Шварко Федор и Дрык Роман. Кто еще был убит, я не знаю, но всего бандитами в ту ночь было убито 7 человек наших граждан.