Отворите мне темницу - [35]
Выражение лица Сергея было самым свирепым, но княгиня Вера невольно улыбнулась.
– Пан Самойленко, наш мировой, по-моему, глуп не меньше Фроськи. – заметила она.
– Куда больше, маменька! – фыркнул Сергей. – Этакой дубины стоеросовой и старики не припомнят!
– Тем не менее, когда он приезжает сюда со своими бумагами, вы его встречаете, держитесь вежливо, угощаете обедом и битый час выслушиваете ту дребедень, которую он несёт!
– Разумеется! Куда же прикажете деться? Столбовой дворянин и ближайший сосед как-никак… Вы хотите сказать, что между Самойленко и Фроськой разницы нет?
– На мой взгляд – ни малейшей. – пожала плечами княгиня. – И коль вы считаете необходимым быть вежливым с главным уездным дураком – значит, будьте добры так же вести себя и с прислугой. Иначе ни ваше воспитание, ни звание дворянина ничего не стоят.
– Всё это одни только слова, маменька. – помолчав, угрюмо отозвался Тоневицкий. – Я люблю вас и уважаю. Ближе вас у меня и человека нет…
– Спасибо вам, Серёжа…
– …но, признаться, методы ваши никуда не годны. Особенно в последнее время, когда среди мужиков только ленивый не бунтует! Помните, как прошлой весной вы висели у меня на руках и умоляли не вызывать казаков? Помните, как мужики с вилами на двор рвались? Как Аннет была без чувств от страха?
– Серёжа, Серёжа, но ведь мы с вами оказались правы! – взволнованно напомнила княгиня. – Мы одни из всех соседей справились тогда без военных…
– Не мы, а вы. – буркнул Сергей. – И я до сих пор не понимаю, как вам это удалось. Если бы с вами тогда что-то случилось, я… Видит Бог, не хочу вас пугать, но я бы застрелился. Да, застрелился! От горя и позора! До сих пор не могу себе простить, что отпустил вас одну разговаривать с этими разбойниками!
– Серёжа, да вы бы и не отпустили, если бы не Аннет! Помните, как она кинулась к вашим ногам и разрыдалась, и…
– … и до сих пор мне кажется, что это был великолепный спектакль. – мрачно закончил Тоневицкий. – Спектакль, с самого начала задуманный вами и отыгранный сестрой. Не спорьте, маменька: вы не умеете лгать.
Княгиня Вера только махнула рукой, зная, что пасынок прав. До сих пор она не могла без дрожи вспомнить тот ветреный апрельский день 1861 года, когда в Бобовинах впервые прочли Манифест об освобождении. Два дня вся округа гудела тревожно и грозно, как разворошённое пчелиное гнездо. Мужики бродили из избы в избу, кучками собирались посреди сельской улицы, махали руками, спорили, бранились… А на исходе третьего дня целая толпа окружила барский дом. Младший пасынок Веры, Николай, был тогда в столице, в университете. В Бобовинах вместе с княгиней оставался Сергей, только-только вернувшийся из полка, и семнадцатилетняя Аннет. Вера помнила, как бегала по дому растерянная дворня, как старая нянька умоляла хозяев тайно послать в уездный город за казаками, уверяя, что её внук сумеет незаметно выскользнуть задами из имения, – «и уже к ночи, барыня, тут солдаты будут, и всё тихо-благородно уляжется!» И был миг, когда Вера готова была поддаться этому соблазну.
«Маменька, мы должны вызвать полк из уезда! Сами видите, разговоры здесь бессмысленны: эти олухи просто рехнулись! Их надобно унимать! Они барина требуют – так я выйду к ним! Ещё не хватало князю Тоневицкому прятаться от своих холопов под кроватью!»
«Серёжа, успокойтесь! Вы никуда не пойдёте, я не позволяю вам!..»
«Вы не вправе мне приказать!» – коса нашла на камень, и Вера видела: на этот раз Сергей не послушается. – «Я хозяин имения и считаю нужным поступать так, как…»
Через плечо Сергея Вера послала дочери отчаянный взгляд – и умница Аннет всё поняла правильно. И, издав вопль, который сделал бы честь героине софокловых трагедий, рухнула на колени перед старшим братом:
«Серёжа, ради бога, ради всего святого!!! Нет, нет, нет!!! Не ходи к ним, не оставляй меня одну, я боюсь, боюсь!!! О-о-о, мне ду-урно…» – и Аннет сломанной куклой обмякла на полу.
На взгляд Веры, лишение чувств было явным перебором. Но для Сергея, никогда не видавшего от сестры не только обморока, но даже заурядной истерики, этого оказалось достаточно. Пока княжну приводили в чувство, пока Сергей держал Аннет в объятиях и клялся, что никогда не оставит её, Вера украдкой выскользнула из дому и сошла с крыльца к безмолвной толпе.
К счастью, быстро выяснилось, что никто не собирался громить барский дом. Мужики были растеряны не меньше господ и вконец сбиты с толку «бумагой», в которой путаным высокопарным языком говорилось что-то о царских милостях. «Барыня, что же теперь с землицей-то?» – дружным хором спросили её. И до глубокой ночи Вера, сидя на перевёрнутой телеге, слово за словом растолковывала обступившим её мужикам Манифест, мысленно кляня и Милютина[2], и кабинет министров, и самого государя.
К облегчению Веры, Сергей тоже не горел желанием вспоминать тот страшный день. Нахмурившись, он мерил шагами паркет.
– И ведь уже второй год покоя нет! Мечемся, как будианов осёл, между мужиками и соседями, и думаем: кто первым из них нас подпалит? От мировых – толку нуль, только ещё больше злят людей… Будь они все неладны!
Ссыльный дворянин Михаил Иверзнев безответно влюблен в каторжанку Устинью, что помогала ему в заводской больнице. И вот Устинья бежала – а вместе с ней ее муж, его брат и дети. След беглецов затерялся… Неужели они пропали в зимней тайге? Сердце доктора разбито. Он не замечает, как всё крепче влюбляется в него дочь начальника завода – юная Наташа. И лишь появление на заводе знаменитого варшавского мятежника Стрежинского заставляет Михаила другими глазами посмотреть на робкую, деликатную барышню…
Ох как тяжела доля сироты-бесприданницы, даже если ты графская дочь! Софья Грешнева сполна хлебнула горя: в уплату карточного долга родной брат продал ее заезжему купцу. Чтобы избежать позора, девушка бросилась к реке топиться, и в последний момент ее спас… подручный купца, благородный Владимир. Он помог Софье бежать, он влюбился и планировал жениться на юной красавице, но судьба и злые люди делали все, чтобы помешать этому…
Они горячо влюблены в Устинью – ссыльный дворянин Михаил Иверзнев и уважаемый всеми крестьянин Антип Силин… А она не на жизнь, а на смерть любит своего непутевого Ефима, с которым обвенчалась по дороге в Сибирь. Нет ему покоя: то, сгорая от ревности к жене, он изменяет ей с гулящей Жанеткой, а то и вовсе ударяется в бега, и Устинье приходится умолять суровое начальство не объявлять его в розыск…
Крепостная девушка Устинья, внучка знахарки, не по-бабьи умна, пусть и не первая красавица. И хоть семья её – беднее некуда, но именно Устю сватает сын старосты Прокопа Силина, а брат жениха сохнет по ней. Или она и впрямь ведьма, как считают завистницы? Так или иначе, но в неурожае, голоде и прочих бедах винят именно её. И быть бы ей убитой разъярённой толпой, если бы не подоспели Силины. Однако теперь девушке грозит наказание хуже смерти – управляющая имением, перед которой она провинилась, не знает пощады.
Разлука… Это слово прочно вошло в жизнь сестер Грешневых. Они привыкли к одиночеству, к вечной тревоге друг за друга. У них больше нет дома, нет близких.Как странно складывается судьба!Анна становится содержанкой. Катерина влюбляется без памяти в известного в Одессе вора Валета и начинает «работать» с ним, причем едва ли не превосходит своего подельника в мастерстве и виртуозности.И лишь Софье, кажется, хоть немного повезло. Она выходит на сцену, ее талант признан. Музыка – единственное, что у нее осталось.
Мыслимое ли дело творится в Российской империи: потомок старинной дворянской фамилии Михаил Иверзнев влюбился в крепостную крестьянку Устинью, собственность его лучшего друга Никиты Закатова! А она мало того что дала решительный отказ, храня верность жениху, так еще и оказалась беглой и замешанной в преступлении – этот самый жених вместе с братом, защищая ее, убил управляющую имением. И страдать бы Иверзневу от неразделенной любви, если бы не новая беда – за распространение подозрительной рукописи среди студентов он схвачен жандармами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть об экспедиции к Северному полюсу капитана Дж. В. Де Лонга на пароходе «Жаннета» в 1879–1881 годах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
2-я часть романа о Кретьене де Труа. Эта часть — про Кретьена-ваганта и Кретьена-любовника.
Роман. Пер. с узб. В. Осипова. - М.: Сов.писатель, 1985.Камиль Яшен - выдающийся узбекский прозаик, драматург, лауреат Государственной премии, Герой Социалистического Труда - создал широкое полотно предреволюционных, революционных и первых лет после установления Советской власти в Узбекистане. Главный герой произведения - поэт, драматург и пламенный революционер Хамза Хаким-заде Ниязи, сердце, ум, талант которого были настежь распахнуты перед всеми страстями и бурями своего времени. Прослеженный от юности до зрелых лет, жизненный путь героя дан на фоне главных событий эпохи.
Документальный роман, воскрешающий малоизвестные страницы революционных событий на Урале в 1905—1907 годах. В центре произведения — деятельность легендарных уральских боевиков, их героические дела и судьбы. Прежде всего это братья Кадомцевы, скрывающийся матрос-потемкинец Иван Петров, неуловимый руководитель дружин заводского уральского района Михаил Гузаков, мастер по изготовлению различных взрывных устройств Владимир Густомесов, вожак златоустовских боевиков Иван Артамонов и другие бойцы партии, сыны пролетарского Урала, О многих из них читатель узнает впервые.