Ответный удар - [90]

– Отличный вариант. Только нужно перенести туда видеомагнитофон. Телевизор транслировать видео сможет?

– Сможет, – подтвердил министр. – Дети его пару раз в комнату забирали. Кино какое-то смотрели. Телевизор у нас «Джи Ви Си», а видеомагнитофон «Сони» и всё прекрасно работает.

– Отлично. Тогда я зову своего сотрудника.

– Зови, – кивнул Щелоков. – И, Петр Иванович, перестань уже ко мне на «вы» обращаться. Мы с тобой практически ровесники, оба воевали, зачем эти политесы разводить? Давай без этих выканий, я их не люблю, будем на «ты», по-товарищески.

– Как скажешь, Николай Анисимович, – улыбнулся Петр Иванович. – Сейчас позову.

Через минуту начальник ГРУ вернулся с невысоким мужчиной в кителе с капитанскими погонами. В руках военный держал железный чемодан, на плече висела объемная сумка.

– Здравия желаю, товарищ министр, – браво отрапортовал капитан. – Какую комнату проверить надо?

– Здравствуйте, – Николай Анисимович пожал руку военному. – Идемте, я покажу. Надо подняться на второй этаж.

Он двинулся к широкой лестнице. За ним потянулись Ивашутин и капитан с сумкой и железным чемоданчиком.

На втором этаже Щелоков остановился возле первой приоткрытой двери в начале коридора.

– Вот эту комнату надо проверить, – министр отошёл в сторону, пропуская вперед капитана с чемоданчиком и Ивашутина. – А я сейчас видеомагнитофон принесу.

Когда через десять минут Николай Анисимович принес видеомагнитофон, капитан уже с деловитым видом паковал чемодан.

– Что, уже всё? – спросил Щелоков.

– Да, товарищ министр, всё, – подтвердил офицер техотдела ГРУ. – Давайте выйдем.

Он вместе со Щелоковым и Ивашутиным вышел в коридор, и аккуратно притворил за собой дверь.

– Подслушивающих устройств детектор не зафиксировал. Всё чисто, – отрапортовал капитан. – Рекомендую, вынести имеющийся в комнате телефон за пределы помещения.

– Зачем? – не понял Николай Анисимович. – Или вы думаете, что там тоже жучок? Но ведь трубка лежит на рычаге.

– Дело в том, в конструкцию телефона входит мощный микрофон, – пояснил капитан. – Даже в пассивном состоянии, когда трубка лежит на рычаге, теоретически он может использоваться для прослушивания. Насколько мне известно, работы над подобными технологиями ведутся активно и достаточно давно. Я не знаком со всеми устройствами, которые применяет двенадцатый отдел КГБ и их возможностями. Многое они скрывают даже от ГРУ. Могут, например, использовать новую разработку, официально ещё не поступившую в ОТУ. Например, с целью тестирования практической работы. Поэтому, во избежание проблем, настоятельно советую убрать телефон из комнаты. Бережённого, товарищ министр, как говорят в народе, бог бережёт.

– Хорошо, – кивнул Щелоков. – Так и сделаем. У вас всё?

– Так точно, – улыбнулся военный. – Всё.

– Тогда у меня к вам вопросов больше нет, товарищ капитан.

– Михайличенко, иди в машину и жди меня там, – добавил Ивашутин.

– Слушаюсь, товарищ генерал армии, – вытянулся капитан. – Разрешите выполнять?

– Разрешаю.

Капитан спустился на первый этаж, придерживая сумку ладонью и держа перед собой железный чемоданчик.

Щелоков обернулся к Ивашутину, открыл дверь и жестом пригласил войти….

Через два часа, когда изображение на телевизоре сменилось мельтешащей серой рябью, Щелоков с силой протер лицо ладонями. Когда он убрал руки, в глазах могущественного министра плескалось потрясение и растерянность. Через мгновение лицо Щелокова окаменело, на скулах заиграли желваки, губы сурово сжались, превратившись в узкую полоску, и в зрачках начал разгораться опасный огонек набирающей силу ярости.

– Я…, - начал он, замолчал и взорвался, – Млять, Петр Иванович, я просто поверить в это не могу. Как они могли?! Ублюдки! Это же измена!

– Вот так и могли, недаром Сталин периодически чистил это предательское племя. Не доработал, к сожалению, отец народов, – невозмутимо ответил Ивашутин. – А поверить придётся. Я поэтому к вам с целой папкой доказательств пришёл. С документами вы ознакомились, видеоматериалы посмотрели, мои пояснения выслушали. Доказательства не железные – железобетонные.

– Надо ехать к Леониду Ильичу с этими документами и кассетами, – твердо сказал Щелоков. – Он должен всё увидеть.

– Согласен, – кивнул Ивашутин. – Но не сейчас. Через день. В четверг, 18 января, 1979 года.

– Почему? – хладнокровно поинтересовался министр.

– Потому, что ранее на даче Гришина, соберутся члены Политбюро. Им продемонстрируют эти документы и видеоматериалы. Затем по плану, должно быть принято решение поехать к Леониду Ильичу Брежневу. Когда до этого дойдёт, я сразу же звоню вам. Вы выдвигаетесь к генеральному секретарю, со своими людьми. Вас примут в любое время. У вас насколько я знаю, активно формируется и тренируется собственное спецподразделение, способное реагировать на теракты и обезвреживать преступников? Оно готовится обеспечивать безопасность на Олимпиаде-80, правильно?

– Так и есть, – осторожно подтвердил Щелоков.

– Держите его в боевой готовности. Как только вы начнёте демонстрировать товарищу Брежневу документы и видеоматериалы, счёт вашей жизни пойдёт на минуты. «Девятка» находится в подчинении Андропова, и он тщательно следит, чтобы членов Политбюро и Леонида Ильича охраняли верные ему люди.