Ответная месть - [61]

Впереди нее, шатаясь от быстрого течения, шла, вся в грязи, коричневая фигура.

Оглянувшись, сумасшедшими глазами фигура увидела Дэйну — все еще преследующую ее.

Дэйна вошла в воду, которая доходила ей до середины бедра, и побежала так быстро, как только могла бежать в бурлящем ледяном потоке. К счастью, дно здесь было очищено от зимнего мусора весенним паводком, но все-таки под грязью попадались острые камни и обломки.

Один из них и попался убийце, который упал, разбрызгивая воду вокруг. Дэйна наверстала метра три расстояния, пока тот поднимался, и продолжала преследование.

Она не будет такой всепрощающей, как Рэндолф.

Позади нее, если бы она могла оглянуться, она бы увидела Страйкера и Нилсона: оба стояли возле ограды и ошеломленно смотрели, как Дэйна преследует убийцу, будто собака-ищейка.

— Она не вооружена, — бросил Страйкер.

— Она сумасшедшая, — ответил Нилсон, и вдруг испугался: смертельно испугался, что с Дэйной что-то случится. Он не мог припомнить, чтобы боялся так еще за кого-нибудь.

Оба бросились за Дэйной, скользя по грязевому склону; ноги их вязли, и они шатались, как в ночном кошмаре, когда снится, что на каждой ноге по гире — и не хватает дыхания, и нет избавления от этого кошмара…

Нилсон, который был моложе и ловчее, вскоре вырвался вперед. Страйкер, теряя равновесие со своей раненой рукой, слабея, — как послушный пес, следовал за ним. У них обоих, по крайней мере, было оружие. Но вытащить теперь пистолет — и бежать с ним наизготовку — значило потерять равновесие и сделать и себя самих, и оружие бесполезным.

Поэтому они просто бежали и ждали момента.

Все, что они могли сейчас сделать, — подойти к Дэйне поближе, чтобы хотя бы частично обезопасить ее.

Две бегущие фигуры впереди завернули за угол леса и теперь были не видны. Когда Нилсон и Страйкер сами прошли этот поворот, перед ними открылась труба, в которую уходил поток. Наверху была изгородь, за ней рычал транспорт.

Нигде не было видно ни Дэйны, ни убийцы.

— Что за черт? — прокричал Страйкер, догоняя Нилсона. Вода бурлила вокруг его ног. — Где они?

Нилсон, изумленный, поглядел направо, налево, назад, вперед, даже вверх — и издал крик.

— Вот они!

И Страйкер увидел их.

Две фигуры, покрытые с ног до головы грязью, боролись в тени бетонного моста, который пересекал поток метрах в двадцати от них.

Было невозможно различить, кто из них — кто.

Над ними проезжали грузовики и легковушки — час был утренний, движение насыщенное, — совершенно равнодушные к той борьбе, что совершалась практически под их колесами.

Дэйна была сильной: сильнее, чем она сама ожидала. Такой же сильной, как была Меррили Трэск.

Но она не позволит себе быть грубой, как Трэск.

Она бросилась на убийцу, когда они очутились возле моста, и они вместе упали. Грязь здесь была мягче — и они катались в ней в объятиях друг друга; Дэйна пыталась удержать, убийца — освободиться. Дэйна то упускала противника, то вновь настигала.

Она не должна позволить убийце уйти, как позволили Страйкер и Тос.

Ее пальцы цеплялись за скользкую одежду, но та поддавалась и рвалась. Она хрипло ругалась, и ее хрипло ругали, — борьба продолжалась. Они двигались вперед, падали назад, барахтались и вновь поднимались и боролись.

Руки убийцы, сильные и живые, уходили из-под ее пальцев, как змеи. Внезапно Дэйна потеряла равновесие и упала в воду, захлебываясь и стараясь вынырнуть. И сейчас же сильные руки схватили ее за голову и держали, пригнув вниз под водой. Но она тоже была скользкой от грязи и выскользнула, вынырнула из воды с криком и схватила противника за то, что первым попало под руку.

Это была нога.

Теперь внизу оказался убийца, но не в воде, а извиваясь в грязи, которая издавала ужасные голодные всасывающие звуки, будто пыталась проглотить обоих противников. Грязь воняла ужасным запахом давно разложившихся трупов, канализации и времени; и местами грязь была такая мягкая, так желала поглотить их, что походила на смертельные зыбучие пески. Год за годом этот малый поток спокойно, незаметно струился, молча принимая в себя все останки и остатки, что попадали сюда. Это был безымянный поток, одинокий до сих пор. Но теперь он не был одинок.

Теперь у потока была жертва.

И теперь он мог насытиться.

Дэйна почувствовала, как она погружается в густую тяжелую жижу и внезапно испугалась: сейчас грязь поглотит их обоих, сомкнется над ними, и никто никогда не узнает, где их поглотила тьма, где остались они, пойманные и заживо похороненные…

— Нет! — закричала она и вырвалась из этой грязи, увлекая за собой убийцу, — прочь, прочь от ужасной ловушки серебристо-серой жижи. Она стремилась на середину потока, где было чище и тверже.

Убийца, который, очевидно, больше боялся ее, а не грязи, пытался рваться назад, — но Дэйна крепко держала его.

Оба были теперь с ног до головы покрыты грязью — будто они сами состояли из грязи. Грязная жижа была в их волосах, в ушах, в носу и во рту, она просочилась через одежду и плавала вокруг их тел будто серый жир. Из-за предательской скользкости дна каждое движение было неуверенным, и каждый миг удачи — преходящим.

Страйкер и Нилсон, приблизившись, слышали ахи, скрежет зубов и крики ярости. Оба вытащили пистолеты, но боялись стрелять. Они кричали, но борьба была столь яростной, что их не слышали.