Ответ - [2]
Сообщаем также, что из пребывающих здесь Ваших придворных дам сегодня утром, во время прогулки верхом (то есть на автобусе по пути в лабораторию по производству алхимических чудо-препаратов) Ваша приближенная, всегда все замечающая Пирошка, обнаружила у нас под глазами круги и, сокрушенно качая головой и причмокивая языком, довела это до нашего сведения. После чего тут же поинтересовалась, как Вы живете-можете, и, явно не скрывая своих сомнений, слушала нашу версию, согласно которой Вы потому не простились с ней чувствительно, что не имели времени из-за уймы дел, скопившихся перед отъездом.
Наши эксперименты в алхимической лаборатории поначалу продвигались из рук вон плохо, то и дело стенки мензурок и листы бумаги, испещренные таинственными знаками, заслоняло Ваше милое лицо, но потом — чего уж греха таить — удалось с головой окунуться в сатанинскую науку. По пути домой у нас появилось было желание зайти в школу, где Вы, поддавшись своим филантропическим порывам, занимаетесь просвещением оболтусов. Нам страшно захотелось подождать Вас у ворот, как это мы столько раз делали в былые времена. Но потом мы отказались от этой мысли, ибо были убеждены, что на сей раз ждать Вас пришлось бы напрасно.
Глубоко опечаленные этим обстоятельством, хотя внешне ничем не выдавая своих чувств, мы, как тому подобает, побрели домой, где нас встретил строгий порядок, который Вы изволили завещать нам. Известное Вам семейство Кактусов, а также Сплетница (урожденная Традесканция) и Рододендрон изнывали от жажды, и хотя мы щедро напоили их, они тем не менее не перестали тосковать по Вашим заботливым рукам. Мы вполне понимаем и сочувствуем им. Всем нам так не хватает хозяйки замка.
Бесконечно преданный Вам муж ждет Вашего возвращения.
Все-таки ты могла бы черкнуть несколько строк.
■
Сегодня утром я, внезапно проснувшись, посмотрел на часы: стрелки показывали пять. Я очнулся весь в поту, словно после какого-то кошмарного сна, хотя, как тебе известно, никогда не помню своих снов. В детстве я осаждал свою мать просьбами рассказать, что мне снилось, считая, что ей известно и это. Я вскочил с постели, отдернул занавеску (она действительно слишком пестрая — ты была права), и когда яркий свет упал на стол, мне почему-то вдруг вспомнилось, как мы с тобой познакомились. Может быть, потому, что тогда так же сверкал стол, за которым ты сидела. Отчетливо помню: на тебе было голубое летнее платье с вырезом, короткими рукавами и какие-то простенькие сандалии. Мне даже пришла тогда в голову мысль, что другие женщины одеваются как будто моднее. Если не ошибаюсь, Клари Чопоти была в платье из какого-то ворсистого материала, а на сидевшей рядом девушке — по имени, кажется, Буба — шуршало яркое нейлоновое платье (во всяком случае все так считали, хотя оно, конечно, было не из нейлона), с накрахмаленной нижней юбкой. И все равно ты казалась самой элегантной; помню, когда я сказал тебе об этом, ты приняла мои слова за дешевый комплимент, но я в самом деле был в этом уверен, и мне совершенно неважно, объективным было мое суждение или нет, — более того, именно субъективность была для меня важнее всего, я сразу же стал пристрастным, ибо ты нравилась мне.
А как необычно я очутился на том первомайском обеде! Нет, не необычно, скорее банально. Я даже сопротивлялся немного, когда меня решили послать в Брашов для обмена опытом, — не хотелось прерывать работу здесь. Но главный инженер заболел, и директор настоял на моей поездке. Да ты и сама все знаешь, зачем только я надоедаю тебе своей писаниной. Но сегодня утром я снова все перебрал в памяти, все обдумал и пришел к убеждению, что должен тебе написать.
Помнишь, небольшая комната была битком набита, дым стоял коромыслом, мы едва слышали друг друга. Играла радиола, танцевали. «Un jour, tu verras...» Ты усмехнулась, заметив, что у меня скверное французское произношение. Я отмахнулся, мол, главное, чтоб сбылись слова песни: «В один прекрасный день, увидишь, мы встретимся вновь». Ты бросила на меня холодный взгляд, и я прочел в нем не только недоумение, но и осуждение подобной сентиментальности. И потому поспешил заметить, что я не циник.
Ты опять пристально посмотрела на меня. С той поры я так и не знаю, голубые у тебя глаза или зеленые. Иногда они даже синие-синие, как ультрамарин, порой зеленые, светло-зеленые, как трава ранней весной. Впрочем, я не очень-то силен в сравнениях, они всегда вызывали у тебя усмешку. Словом, ты пристально посмотрела на меня, но промолчала. Мне показалось странным, что несмотря на очень хорошее настроение ты совсем мало говоришь, и я сказал тебе об этом. Ты не ответила. И с подчеркнутым интересом, словно услышала что-то исключительно важное, стала сосредоточенно вслушиваться в чьи-то слова. Потом, когда шум усиливался, ты будто охватывала взглядом всю комнату, и я замечал, что взгляд этот был невидящим. Хотя лицо твое было невозмутимым, я не сомневался, что тебя терзает какая-то мысль, какое-то смутное, неведомое чувство, обострявшее черты твоего лица, отчего оно казалось усталым. «Что гнетет эту девушку? — думал я. Ты мне очень нравилась, помнишь, я сразу же подсел к тебе. — Наверно, у нее есть какая-то тайна, что-то причиняет ей боль. Я должен раскрыть эту тайну». Но это, скорее, был предлог, оправдание в собственных глазах внезапно возникшего интереса и растущего влечения к тебе.
В сборник "Ковчег Лит" вошли произведения выпускников, студентов и сотрудников Литературного института имени А. М. Горького. Опыт и мастерство за одной партой с талантливой молодостью. Размеренное, классическое повествование сменяется неожиданными оборотами и рваным синтаксисом. Такой разный язык, но такой один. Наш, русский, живой. Журнал заполнен, группа набрана, список составлен. И не столь важно, на каком ты курсе, главное, что курс — верный… Авторы: В. Лебедева, О. Лисковая, Е. Мамонтов, И. Оснач, Е.
Книга «Подарок принцессе. Рождественские истории» из тех у Людмилы Петрушевской, которые были написаны в ожидании счастья. Ее примером, ее любимым писателем детства был Чарльз Диккенс, автор трогательной повести «Сверчок на печи». Вся старая Москва тогда ходила на этот мхатовский спектакль с великими актерами, чтобы в финале пролить слезы счастья. Собственно, и истории в данной книге — не будем этого скрывать — написаны с такой же целью. Так хочется радости, так хочется справедливости, награды для обыкновенных людей — и даже для небогатых и не слишком счастливых принцесс, художниц и вообще будущих невест.
Либби Миллер всегда была убежденной оптимисткой, но когда на нее свалились сразу две сокрушительные новости за день, ее вера в светлое будущее оказалась существенно подорвана. Любимый муж с сожалением заявил, что их браку скоро придет конец, а опытный врач – с еще большим сожалением, – что и жить ей, возможно, осталось не так долго. В состоянии аффекта Либби продает свой дом в Чикаго и летит в тропики, к океану, где снимает коттедж на берегу, чтобы обдумать свою жизнь и торжественно с ней попрощаться. Однако оказалось, что это только начало.
Давно забытый король даровал своей возлюбленной огромный замок, Кипсейк, и уехал, чтобы никогда не вернуться. Несмотря на чудесных бабочек, обитающих в саду, Кипсейк стал ее проклятием. Ведь королева умирала от тоски и одиночества внутри огромного каменного монстра. Она замуровала себя в старой часовне, не сумев вынести разлуки с любимым. Такую сказку Нина Парр читала в детстве. Из-за бабочек погиб ее собственный отец, знаменитый энтомолог. Она никогда не видела его до того, как он воскрес, оказавшись на пороге ее дома.
«Сто лет минус пять» отметил в 2019 году журнал «Октябрь», и под таким названием выходит номер стихов и прозы ведущих современных авторов – изысканная антология малой формы. Сколько копий сломано в спорах о том, что такое современный роман. Но вот весомый повод поломать голову над тайной современного рассказа, который на поверку оказывается перформансом, поэмой, былью, ворожбой, поступком, исповедью современности, вмещающими жизнь в объеме романа. Перед вами коллекция визитных карточек писателей, получивших широкое признание и в то же время постоянно умеющих удивить новым поворотом творчества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.