Ответ на молитву - [23]

Прошел месяц. Карька работала или сидела за компьютером, с кем-то общалась по сети, разыскивала какую-то информацию, спала много, ела мало, экономя деньги, и почти не выходила из редакции, разве что в ближайший продуктовый магазин. Иногда звонил Шаман, недолго говорил о чем-то незначащем и вешал трубку.

Как пролетел день ее рождения, Карька не заметила и не запомнила, поздравлял ли ее кто-нибудь. Ей было так спокойно, что она принялась молиться каждый вечер о том, чтобы ничто не менялось, оставалось бы так всю жизнь. Хотя прекрасно понимала уже, что неизменным ничто оставаться не может. Понимала хотя бы потому, что ощущала, как все больше устает сердце от этой работы, все с большим трудом удается отдохнуть. Она готова была, как ей казалось, умереть в этом спокойствии, лишь бы все так и оставалось, как есть.

Но внезапно все переменилось.

* * *

Однажды утром раздались два телефонных звонка. Карьку разыскивали тетя Таня, соседка матери, и юрист. Оказалось, у Карьки умерли разом и мать, и бабушка, мать — от инсульта в больнице, бабушка — от сердечного приступа у себя дома. Теперь Карька являлась наследницей сразу двух квартир и должна была официально оформить свои права.

А потом приехал Шаман. Он подсказал, что вселиться она может в любую из квартир уже сейчас, а вторую сдать внаем, и тогда сможет учиться без необходимости работать. Карька в ужасе подскочила на месте. Про Академию она совсем забыла, как про нечто недостижимое. Ведь туда надо было съездить!

— Ничего страшного, люди взрослые, все поймут, наверняка отсрочку дадут. Поехали.

— Куда?

— В квартиру твоей матери. Ключи при тебе?

Карька достала ключи из ящика компьютерного стола.

— Я не хочу жить с Чаком.

— Он ушел и не вернется.

— Ты его выгнал?

— Он сам испугался.

Шаман невинно улыбнулся.

— Нет, я буду жить в бабушкиной квартире, а Натальину — сдам.

— Наоборот было бы выгоднее.

— Нет. Противно.

— Ладно, твое дело. И запомни две вещи. Во-первых, ничего не бойся. Во-вторых, ты теперь не Карька, а Карина. Соседи на новой хате будут с тобой знакомиться, так представляйся с достоинством, а не как ребенок.

Она кивнула.

— А… это… ты можешь ночевать сколько хочешь в любой из этих квартир, ты же вроде иногородний…

— Я всегородний, — засмеялся Шаман. — И скоро уеду по своим делам.

Карька насупилась.

— У одного хорошего человека, живущего в другом городе, неприятности — мать сильно пьет. Надо помочь. Но я вернусь.

Карька перестала хмуриться и запрыгнула в седло мотоцикла за спиной у Шамана, представляя себе во всех деталях, как выбросит на помойку большинство вещей из квартиры матери.

«Харлей» взревел и рванулся с места, расшвыривая искрящийся под солнцем снег. Карьке было не холодно в старой куртке Ларисы Николаевны и очень весело.

Жизнь менялась, и впереди, похоже, ждало много хорошего, так что Шаман по этому поводу был и остается прав. Неприятное и опасное маячило, как она чувствовала, тоже, но главное — много хорошего.