Отверженный - [19]

Здоровяк подошёл ко мне вплотную и посмотрел на меня сверху вниз.

— Ничего ты не понял! — рявкнул толстяк так, что аж слюни полетели в разные стороны. — На этой кровати спит моя куртка! А ты будешь спать у туалета!

Выбракованный орк схватил мою сумку и отнёс её к туалету. Один парнишка из его свиты подхватил мой чемодан и поспешил за заводилой. Здоровяк сначала хотел поставить сумку на кровать, но передумал и швырнул её на пол, прямо у входа в туалет. Его друг не рискнул проделать подобный трюк с чемоданом и просто поставил его возле кровати.

К этому времени к туалету подошёл и я. Толстяк оглядел меня с ног до головы гордым взглядом победителя, ухмыльнулся и не спеша пошёл на своё место. Я смотрел ему вслед и морально готовил себя к тому, что моё пребывание в этом реабилитационном центре начнётся с хорошей драки. А ведь так хотелось просто прийти, лечь на кровать и проспать до ужина.

«Опять не срослось», — подумал я и крепко сжал кулаки.

Глава 8

Вся комната ожидала продолжения шоу. Ребята гадали: попробую ли я что-то ответить здоровяку или молча начну располагаться у туалета — и то и другое было для соседей по комнате развлечением.

Внутри меня всё клокотало от ярости, мне захотелось пойти и сильно избить этого парня. Несмотря на его габариты, труда бы мне это не составило — сколько я себя помнил, я тренировался рукопашному бою и выносливости. Лучшие специалисты обучали меня, как и моего брата, как их всех мужчин в нашем роду.

С раннего детства отец внушал мне, что сильный Дар не может проявиться у слабых и хилых, и что, вообще, в нашей семье не должно быть слабаков. И я тренировался на износ, утешая себя тем, что если Дара всё-таки не будет, то хорошая физическая форма и умение драться, тем более, пригодится в жизни. И вот, похоже, настал этот момент.

Я очень хотел избить выбракованного орка. И это чувство меня удивило — я никогда ранее не испытывал ничего подобного, никогда ранее я ни на кого так не злился. Дрался я прежде исключительно на ринге: либо на тренировках со спарринг-партнёрами, либо на соревнованиях. И ни разу за пределами ринга. В Санкт-Петербургской губернии почти не было преступности, я учился в элитной гимназии и жил в родовом имении — у меня просто физически не было возможности с кем-нибудь подраться.

Приступ ярости я в себе погасил — голова должна была оставаться ясной. И сразу вспомнил совет дяди Володи следовать правилу трёх «не» — не выделяться, не расслабляться и не болтать лишнего. Но легко было советовать, а вот как было не выделиться в моей ситуации?

Я честно собирался соблюдать эти правила, я всего лишь хотел занять свободную кровать и лечь спать. И не хотел выделяться, и не хотел идти на конфликт. Но не получилось.

Глупый толстый бывший орк лишил меня такой возможности. После его выходки меня должны были запомнить в любом случае — либо как того, кто промолчал и лёг спать возле туалета, после того как его вещи бросили на пол, либо как того, кто устроил драку сразу по прибытии.

Выбор был невелик, но он был. Я вдохнул, спокойно поднял сумку, взял чемодан и направился к кровати возле окна. У всех ребят в комнате загорелись глаза — шоу продолжалось! Толстяк нахмурился и постарался сделать максимально страшное лицо.

Я спокойно подошёл к кровати у окна, снова положил на неё сумку и поставил рядом чемодан.

— Непонятливый попался, — с насмешкой сказал толстяк. — Эльф, наверное.

Здоровяк хотел сказать что-то ещё, но не успел, я подошёл к нему и сильно ударил кулаком в нос. Парнишка упал на пол и закричал, из разбитого носа обильно потекла кровь, видимо, я его сломал. Свита здоровяка даже не дёрнулась, чтобы вступиться за своего вожака. То ли в принципе были трусливыми, то ли на них произвело сильное впечатление зрелище лежащего на полу и скулящего здоровяка.

Подумав, что всё равно буду наказан администрацией за драку, я решил немного добавить глупому бывшему орку, чтобы ему уже наверняка хватило и чтобы у него больше никогда не возникло желания со мной связываться, ну и заодно у всех остальных.

Я подошёл к лежащему на полу здоровяку и сильно пнул его в живот. Бедняга согнулся калачиком и заскулил ещё громче. Стало понятно, что парень вообще не умеет драться. Видимо, он всегда нападал только на тех, кто слабее него и брал размерами и наглостью. И ещё было видно, что парень — трус. Скорее всего, за это он и попал в отбраковку. Трусость считалась у орков самым недостойным и позорным качеством.

— Считай, что я тебя простил, — сказал я скулящему здоровяку. — Но на второй раз могу покалечить. На третий убью.

Сказав эти слова, я испугался. Говорил я их, просто чтобы напугать здоровяка, но когда произнёс, понял: действительно, могу и убить. После приключений в лесу и убийства бандита, я, казалось, был уже готов к чему угодно. И меня это не очень-то радовало, как-то слишком быстро я менялся, а ведь ещё толком даже не разобрался с Даром.

— И ещё! Я не эльф. Я человек! — добавил я, после чего свернул в рулон постельные принадлежности толстяка: одеяло, простынь, подушку и лежащие на кровати вещи, перешагнул через бывшего орка и направился к туалету.