Отверженный III: Вызов - [3]

Любой другой на моём месте бросился бы отстаивать честь своей девушки. Но я хорошо знал Милу и был уверен: ей в этот момент от меня нужно было лишь одно — чтобы не мешал. И ещё у меня должна была возникнуть к этому дурачку злость, но появилось совершенно другое чувство — жалость.

— Ну а чего тратить время на поход в ресторан? Сейчас потрогай, — сказала Мила и поправила блузку так, что её неотразимая грудь стала ещё прекрасней. — Чего растерялся? Не знаешь, как это делается?

Племянник губернатора снова неприятно ухмыльнулся и самодовольно протянул руку к груди Милы. Парень решил идти до конца.

«Какой же ты дурак», — только и успел я подумать.

Не дотянулся новенький буквально два сантиметра. Как Мила умудрилась перехватить его кисть и буквально за пару секунд сломать бедняге все пять пальцев, я не понял. Парнишка заорал благим матом на весь коридор. Моя девушка поправила блузку, как ни в чём не бывало, посмотрела на друга Родиона и спросила его:

— Тоже хочешь потрогать?

— Нет! Мне девушки не нравятся! — почти крикнул тот в ответ, но тут же понял, что сморозил глупость и попытался исправиться: — Такие как ты не нравятся!

— Это, конечно, обидно слышать, — вздохнув, сказала Мила, но я знал, что она уже дурачится, так как злости от неё уже почти не исходило.

Друг Родиона, видимо, понял, что может усугубить своё положение и честно признался:

— Я запутался. Я вообще ничего не хочу. Можно я пойду?

Не дождавшись ответа, он умчался прочь, а вот все остальные наши одногруппники и куратор, наоборот, прибежали на крики племянника губернатора.

— Что случилось? — спросил Андрей Николаевич, подойдя к нам.

— Она мне пальцы сломала! — завопил Родион.

— Это правда? — спросил у Милы куратор, та кивнула.

— Но зачем?

— Он меня за грудь хотел схватить.

— Ты разрешила! — заорал племянник губернатора.

Коржов, видимо, не захотел разбираться в этом цирке и сказал:

— Значит так! За пределами арены руки не распускаем! Чернова, тебе не стыдно? Ты полуфиналистка весеннего турнира и связалась с новичком.

— Ваш новичок вообще Рому звал на улицу драться, — ответила Мила.

— Это правда? — спросил куратор Родиона.

— А если правда, то что? — ответил тот. — Выгоните меня из академии за нарушение порядка?

Похоже, парень был невероятно наглым и невероятно глупым, если начал дерзить даже куратору

— Не бойся, за предложение подраться, не выгоняют, — ответил Коржов.

— А я и не боюсь! Это Вы бойтесь потерять работу! Мой отец и дядя входят в попечительский совет этой академии!

— Тогда тем более, не позорь их! — ответил Андрей Николаевич, проигнорировав нелепую угрозу. — Иди в лекарский пункт, и чтобы на второй паре был в аудитории. Со следующей пары я тебя отпускаю, а на практике чтобы был!

Родион одарил нас всех ненавидящим взглядом и ушёл.

— И чтобы ты знал! — крикнул ему вслед Мила. — Я люблю чебуреки!

— Вы с ним аккуратнее, — сказал нам куратор, когда племянник губернатора отошёл далеко.

— Простите, — сказала Мила. — Не сдержалась. Но я не понимаю, вот откуда такие берутся?

— Откуда и все — из древних аристократических родов, — вздохнув, ответил куратор. — Их дома балуют, а нам здесь потом расхлёбывай.

Пока мы разговаривали, прозвенел звонок, и куратор велел всей группе идти в аудиторию. Когда мы расселись по местам, Коржов лишний раз напомнил всем о недопустимости драк между участниками академии и рассказал о том, какие наказания за это бывают. Покончив с темой нарушений дисциплины, мы перешли к знакомству с новенькими.

Группа увеличилась значительно. Помимо тех, кто прибыл в академию на подготовительном курсе, то есть, таких, как мы с Милой, жертв выбраковки, учиться в академию пришли окончившие школы и гимназии одарённые люди и орки из нормальных, не испорченных предрассудками, семей.

Из всех новеньких, разумеется, не считая Родиона, моё внимание больше всего привлекла Дарья Корецкая — несостоявшаяся новая невеста Левашова. Она была довольно миленькой, я бы даже сказал, красивой. Было бы жаль, если бы ей пришлось связать свою жизнь с этим сумасшедшим маньяком.

После знакомства Андрей Николаевич рассказал нам о планах, предстоящем учебном процессе, а новеньким немного об академии, и пара закончилась. Мы отправились на историю магии, попрощавшись с куратором до практики, которая стояла в расписании двумя последними парами.

История магии и следующая за ней артефакторика пролетели быстро, мы ушли на большую перемену, перекусили в столовой и отправились на практические занятия на одну из малых арен. Там мы быстро переоделись и принялись ждать преподавателя.

Как обычно, на практике, помимо Коржова, присутствовал Игнатьев. Ярослав Васильевич рассказал новеньким, как будут проходить практические занятия и предложил провести пару показательных поединков. Андрей Николаевич неожиданно предложил начать с новичков.

— Я сегодня хочу вас научить одному из важнейших правил! — заявил куратор группе. — Но для начала давайте проведём первый спарринг. Кто из новеньких хочет выйти на арену? Поднимите руки!

Несколько новичков, в том числе и Родион, подняли руки.

— Отлично! — сказал куратор. — Я рад, что так много желающих. Троекуров, выходи на арену!