Отверженный II: Выбор - [70]

Орки стреляли, не переставая, и злились оттого что магический лёд почти не поддавался пулям. Я хорошо видел их реакцию, наблюдая изнутри машины. Если бы не ранения, возможно, меня бы это даже развеселило. Но совсем скоро стало не до веселья. К нам подъехало сразу несколько автомобилей, из них выскочила толпа орков и все они обступили наш закованный в лёд внедорожник. Из толпы выдвинулся невысокий мужчина в возрасте, он подошёл совсем близко к нам и вытянул перед собой руки ладонями вниз. Почти сразу же кисти рук этого орка охватило пламя. Он подошёл к машине и стал плавить наш защитный лёд. Получалось у него это неплохо и быстро.

— Похоже, нашей защите конец, — сказал я.

— Минуту продержится, — спокойно ответил Ефим.

— А что нам даст эта минута? Почему никто…

Договорить я не успел, так как услышал рокот вертолётного двигателя и, похоже, не одного. Одарённый орк на секунду отвлёкся, но потом с ещё большим усердием продолжил уничтожать нашу защиту. Полицейские прикрыли его, обступив полукругом. Они держали оружие наготове и, казалось, всерьёз собирались драться.

Мне к этому времени стало ещё хуже, слабость была невероятная, но терять сознание не хотелось. Как минимум любопытство заставляло меня держаться — очень уж хотелось самому увидеть, чем это всё закончится.

Долго ждать не пришлось. Уже через несколько секунд вокруг нашей машины загорелась земля — ярким ровным пламенем. Стена огня быстро выросла примерно до двух метров и держалась на этом уровне. Получилось так, что мы во внедорожнике и пытавшиеся до нас добраться орки оказались внутри огненного круга диаметром примерно десять метров.

Примерно полминуты ничего не происходило — мы просто находились внутри этого круга и смотрели на огонь. Затем земля сотряслась, да так, что внедорожник подбросило примерно на метр, а большая часть полицейских не удержалась на ногах и попадала. Таких подземных толчков произошло три — с интервалом в десять секунд.

И снова затишье. Я заметил, как полицейские закрывают руками лица и отворачиваются от огня, и обратил внимание, что наша ледяная глыба, защищающая машину, стремительно тает. И сразу же представил, как должно быть жарко бедным полицейским. Все они давно побросали оружие.

Как же мне хотелось продержаться и увидеть, чем всё закончиться, но силы таяли и таяли. Однако я успел. Я увидел, как сквозь огненную стену как ни в чём не бывало проходят трое мужчин. По центру шёл Милютин, справа от него незнакомый мне здоровяк с огненно-рыжей бородой и такой же шевелюрой, слева — неприметного вида сухонький и невысокий старичок в тёмных очках, тоже мне незнакомый. Лица у всех были недовольные.

Глава 19

Те орки, что ещё держались на ногах, побросали автоматы и подняли руки. Маг руки не поднял, но защищавшую нас ледяную глыбу плавить перестал. И тут мне стало ещё хуже, захотелось просто закрыть глаза и не шевелиться. Казалось, что вот-вот я потеряю сознание. Видимо, организм понял, что он уже практически спасён, и решил тратить силы на сохранение жизненной искры, а не на удовлетворение любопытства.

Но я решил, во что бы то ни стало оставаться в сознании, и каким-то чудом ещё держался. Правда, сил хватало лишь на то, чтобы держать открытыми глаза. Голову держать я уже не мог, поэтому откинул её на подголовник. И ещё я почти не дышал. В груди всё болело настолько сильно, что каждый вдох и выдох давались невероятно тяжело.

Рыжий здоровяк достал что-то из кармана, подошёл к одарённому орку и сунул это ему под нос. Судя по всему, это было какое-то удостоверение. Орк развёл руками и что-то сказал. Затем здоровяк продемонстрировал удостоверение всем остальным оркам, после чего спрятал его в карман, а затем убрал огненный круг. И сразу же увёл всех орков подальше от машины.

Милютин и старичок тем временем подошли к внедорожнику. Иван Иванович открыл водительскую дверь и спросил меня:

— Живой, я так понимаю?

— Ранен, — ответил я. — Сильно.

— Это дело поправимое, — сказал старичок и наработанными движениями лекарских рук начал водить вдоль моего тела, считывая информацию о моём состоянии.

Проведя ладонями от головы до ступней и обратно, старичок сказал:

— Искра в порядке — это главное. И на удивление много жизненной энергии, хотя по внешнему виду не скажешь. Ну-ка, молодой человек, откиньтесь максимально с сиденьем назад. Мне надо осмотреть ранения.

Если бы лекарь не прибыл с Милютиным, я бы сильно засомневался в его квалификации. Я еле держался, чтобы не потерять сознание, а старик уверял, что во мне много жизненной энергии. Нащупав слева от сиденья рычаг регулировки, я надавил на него, и сиденье начало переходить в горизонтальное положение.

Лекарь дождался, пока я откинусь на спину, после чего приложил ладони к моей груди в области ран. Его лицо сначала напряглось, затем вытянулось в удивлении, потом старичок замотал головой, словно пытался вытрясти из неё информацию, которую был не в силах переварить, и в итоге воскликнул:

— Удивительно, Иван Иванович! Я бы даже сказал, невероятно!

— Что Вас так удивило, Вадим Самуилович? — спокойно поинтересовался Милютин.

— Чуть позже я Вам всё расскажу. Сейчас нельзя терять ни секунды! Тут работы намного больше, чем я думал, но как же это удивительно!