Отвергнутый - [4]

Но каждый, черт возьми, раз все заканчивается одинаково.

Она предлагает мне часть.

Когда я желаю всего.

И потом она уходит и начинает врать, не то чтобы я мог ее винить, учитывая что я начал лгать первым. Но все же, я солгал однажды, чтобы добыть информацию, не потому что мне нравилась идея, что кто-то с дешевым парфюмом и размазанной губной помадой будет душить меня.

Я вздрогнул и налил себе еще одну чашку кофе. Во второй раз я солгал намеренно, чтобы оттолкнуть Мо. Это лучше, чем разбить ее сердце. Будучи озлобленной Мо могла выстрелить в меня и забыть, но это была гигантская ошибка, ведь, я все еще сходил с ума по ней, и все тут.

Круто, отличный ход, Текс, заставить ее ненавидеть себя настолько, чтобы уйти и переспать с каким-то ублюдком, и в, конечном счете, забеременеть. Черт. Она проверялась на ЗППП? Как я мог забыть о такой вещи?

Встряхнувшись, я сделал еще один большой глоток кофе. К счастью, я заварил крепкий. Возможно, мне стоило бы добавить к нему виски, для встречи с Никсоном это необходимо.

Нам всем это понадобиться, когда все выйдет наружу.

Я проверял свой телефон, когда Мо скользнула на кухню. Вот что она делала. Скользила. Она никогда не делала столь обыденной вещи, как ходьба. Это было невозможно для нее.

Каждое движение было плавным, целенаправленным, великолепным. Когда человек, в которого ты влюблен, ведет себя как божество из мифологических сказаний, это ужасно отвлекает.

Она была моей Афродитой.

Моей Афиной.

Я просто боготворил эту девушку.

Наши отношения относились к типу, когда ботаник класса пытается подкатить к самой популярной девчонке, думаю, в сущности это происходило из-за ее жалости ко мне. И опять же, я никогда не давал ей шанса узнать меня всего, поэтому, думаю, это отчасти моя вина.

— Текс? — Мо подошла ко мне, склонив голову. Черные волосы метались по ее плечам. — Ты слышал, что я сказала?

Нет, я был слишком увлечен этими бедрами.

— Прости, я обдумывал, что скажу ребятам.

Брови Мо сошлись на переносице.

— Просто придерживайся легенды, ладно?

— Точно. — повторил я.

Твою мать, она даже не представляет, что каждый раз, когда она дергает за веревочки, я чувствую себя, как марионетка, и меня просто бесила эта аналогия, потому что всю свою жизнь я чувствовал себя марионеткой.

— Я просто скажу, что мы любим друг друга.

Мо медленно кивнула, ее глаза наполнились слезами.

— И я все испортил. — я стиснул зубы. — Поэтому я настолько свихнулся от любви к тебе, что не использовал презерватив? Ты хочешь, чтобы я это сказал? Исправь меня, но я думаю, что это плохой план, Мо. Конечно, если ты не хочешь, чтобы моя жизнь оборвалась в ближайшем будущем.

Мо закатила глаза, и ее слезы печали перешли в веселье.

— Ну, можешь не использовать слово презерватив.

— Да. — я выдавил улыбку. — А как по-твоему я скажу Никсону, что я сделал его сестру-близняшку немножко беременной, желая подбить его на что-то?

Вот после этого Мо во всю рассмеялась.

— Ты что? — раздался голос из дверного проема.

Я закрыл глаза и прижал свою голову к лицу Мо, на котором застыла улыбка. Правильно, влюблены. Счастливы по поводу ребенка. Счастливы, счастливы, счастливы.

Пристрелите меня в мое гребанное лицо.

Я повернулся и раскинул руки.

— Друзья! Вы дома!

— Что. Ты. Блядь. Только что сказал? — зарычал Никсон, бросив свою сумку через столешницу так сильно, что она отлетела и столкнулась с креслом рядом с окном.

— Друзья? — я ретировался и Мо оказалась передо мной.

Если Никсон вытащит пистолет, я поймаю пулю. Она это знала, я это знал, Никсон точно знал это, что фактически означало большую вероятность того, что меня пристрелят в ближайшие несколько секунд.

Никсон сгреб меня за ворот футболки и прижал меня к столешнице. Что-то твердое уперлось мне в спину, заставляя поморщиться. Он надавил сильнее; это сдерет мне кожу, если он не остановится.

Я чуть отодвинулся назад, давая нам двоим больше места. Мы были почти одного роста и силы. Я мог бы отбиться, но у меня был должок. Он не мог отколотить парня, от которого его сестра на самом деле залетела, так что он мог использовать меня, как боксерскую грушу. Ха! История моей жизни! Грёбанная боксерская груша Абандонато. Фантастика.

— Что ты сделал? — от голоса Никсона задрожали стекла в окнах, он так сильно встряхнул меня, что все поплыло в глазах.

Гранит впился в спину в третий раз, резкая боль в пояснице говорила о порезах. Да, я мог начать истекать кровью на этом полу в любую секунду.

— Ничего. — ответила Мо за меня.

Я отвернулся от Никсона и уставился на нее. Это был не ее бой, она предоставила его мне, так что ей следовало бы держаться от этого подальше и позволить мне защищать ее.

— Я бы не назвал твою беременность ничем, Мо, но каждому свое. — минуту на моем лице держалась улыбка, пока я не получил удар в челюсть, затем снова. Моя нижняя губа встречалась с зубами и кровь начала стекать по подбородку.

— Никсон остановись! — прокричала Мо. — Пожалуйста!

Мой рот наполнил привкус металла от крови. Никсон рывком отпустил меня. Я схватил полотенце и приложил его к лицу.

Чейз зашел на кухню с поднятыми руками.