Отважный герой, нежные поцелуи - [37]

— Они поехали вас искать. Когда вы не вернулись из Кугуара, я послал их на поиски. Как только вы окажетесь дома, я съезжу за ними.

Уэйд помог Кэтлин спешиться; она молчала. К удивлению девушки, руки его остались на ее талии, когда он ссадил ее на землю, и держали так крепко, словно ему не хотелось ее отпускать. Смешно, подумала она. И вдруг ей тоже не захотелось, чтобы он ее отпускал. Кэтлин подняла голову и посмотрела в его слегка прищуренные глаза.

— Сегодня я причинила вам много беспокойства.

— Это верно. Как и собирались.

Кэтлин прикусила губу. Она вспомнила пикник с Джейком, как старалась бороться с Уэйдом — весь план в деталях. Но в ее намерения не входило заблудиться и наткнуться на убийц, равно как и вынудить Уэйда и остальных бросить работу и отправиться на поиски.

Конечно, все закончилось на редкость удачно. Никакого вреда ей не причинили, и работу на ранчо она прекратила так надолго, как ей и не мечталось. Так почему же она не чувствует себя удовлетворенной?

Кэтлин сглотнула комок, неожиданно застрявший в горле.

— Я должна поблагодарить вас за то, что вы нашли меня вовремя.

— Вам просто повезло. — Он пожал плечами. — И благодарности никакой не нужно.

— Но если бы вы не появились именно в тот момент… Кэтлин передернула плечами, представив себе, что с ней могло произойти, если бы не Уэйд.

— Не стоит об этом думать.

Уэйд ощутил, что она слегка дрожит, и, прежде чем успел понять, что делает, одной рукой обвил ее стан. Это было его первой ошибкой. Она казалась такой хрупкой, такой беззащитной в его объятиях. И глаза ее раскрылись так широко! Проклятие, никогда в жизни он не видел таких красивых глаз! На пыльном дворе, рядом с Маркизом, который носился вокруг них, она казалась похожей на ангела, немного испуганного, но храброго и красивого.

Отпусти ее. Сию же минуту!

Но чудесные зеленые глаза словно заворожили его. Он не мог убрать руку, не мог устоять перед их притяжением.

Кэтлин понимала, что ей следует отстраниться, но никак не могла заставить себя разрушить чары, которые их обоих унесли прочь от реальности. Она совершенно не сознавала, что сейчас душный безветренный вечер, что иссиня-черные волосы Уэйда падают на воротник его рубашки, на его красивом подбородке отросла щетина, только чувствовала, что мужское напряжение в нем достигло предела, а ее собственная кровь мчалась по жилам с бешеной скоростью. Губы Кэтлин раскрылись.

— Черт побери, принцесса, — пробормотал Уэйд, а потом его руки обвились вокруг, притянули ее ближе, и, влекомый непреодолимой силой, он наклонился и поцеловал ее.

Ах, как она жаждала этого поцелуя!

То была первая мысль, сверкнувшая у нее в голове, — и последняя. После этого места для мыслей не осталось. Едва его губы прикоснулись к ней, как она вообще разучилась думать.

Это был пламенный, удивительный, пугающий поцелуй. Пугающий потому, что он оказался таким восхитительным. Слишком восхитительным! Губы его были жесткими и сладкими, требующими и одаряющими. Казалось, он наслаждается ею как самым соблазнительным яством в мире, ошеломляя ее пылом и силой своей страсти и головокружительной нежностью, которая была жарче, чем ослепительное солнце.

Уэйд прервал поцелуй слишком скоро и отпрянул от Кэтлин. Он хмурится, огорченно заметила Кэтлин. Сердце у нее сильно билось, и она колебалась — нужно ли ей тоже нахмуриться или попробовать самой поцеловать его.

Она смущенно покачала головой.

— Этого, — сказал он твердым голосом, странно низким и хриплым, — делать никак не нужно было.

И, не говоря больше ни слова, повернулся, вскочил на чалого и ускакал, ни разу не обернувшись.

Глава 11

— Сеньорита, час поздний.

Из-за двери донесся голос Франчески, напомнив Кэтлин о неизбежности судьбы.

— Сеньор Уэйд хотел, чтобы я узнала у вас, пойдете ли вы на ужин к сеньорите Портер или нет.

— Конечно, пойду. — Кэтлин распахнула дверь. Никто не должен был знать, что она просидела на кровати, готовая и одетая, более получаса, пытаясь обрести самообладание перед встречей с Уэйдом, и поэтому невозмутимо проплыла мимо экономки, словно облако светло-зеленой шелковой тафты и французских цветочных духов.

Кэтлин уповала на то, что ни один человек на этой проклятой вечеринке не заметит, какой неуверенностью и смущением она охвачена.

— Уже пора… — начал было Уэйд, но когда Кэтлин вошла в кабинет, где он ждал ее, осекся, и взгляд его стал острее. Он осмотрел ее с ног до головы, и по выражению его глаз она поняла, что вид у нее более чем презентабельный. Он судорожно сглотнул, расслабил узел галстука, и Кэтлин ощутила прилив чисто женского торжества.

Но это длилось недолго, слова, которые он произнес следом, разрушили очарование момента:

— Еще пять минут, и я бы уехал без вас.

Франческа усмехнулась у нее за спиной, а потом исчезла в кухне. Изящные брови Кэтлин приподнялись с обычной надменностью.

— Напрасно вы этого не сделали. На самом деле мне совершенно незачем туда ехать. Я не останусь здесь так надолго, чтобы стоило завязывать крепкую дружбу с Луанн Портер или еще с кем-нибудь.

— Я не говорил бы столь уверенно.

Уэйд подошел к ней, медленно и легко, и Кэтлин украдкой вздохнула — такое сокрушительно красивое зрелище являл он собой в белой рубашке и черном галстуке-шнурке, с чисто выбритым загорелым лицом и темными шелковистыми волосами, падающими на лоб. Мужчина не имеет права быть таким красивым, подумала она. Он остановился прямо перед Кэтлин — почти так же близко, как они стояли вчера, когда он поцеловал ее. Воспоминания об этом нахлынули на нее, и она была уверена, что он тоже все вспомнил, потому что уголок его рта дернулся в безрадостной улыбке.