Отважное сердце - [24]
Через несколько минут после того, как я очнулся, кентавр остановился на краю болота, поросшего кедрами, можжевельником и какими-то растениями, названия которых я просто не знал.
Он стоял, словно ожидая кого-то или чего-то.
Я почувствовал: уже ничья рука не пригибает мне голову. Я поспешил расположиться на спине кентавра поудобнее.
Сквозь ветви на землю струился свет. Всюду – буйная зелень. Да, мы на болоте. Место, вполне подходящее для смерти. Я вздохнул.
Мой кентавр, оглядевшись по сторонам, взбрыкулся и я мигом слетел с него на землю. На землю, покрытую толстым мхом. Я упал лицом вниз, но тотчас вскочил на ноги.
кентавр стоял надо мной. Почти фантастическое существо! А сейчас в зеленоватом свете болота он казался и вовсе фантастическим!
У моего кентавра была туго заплетенная коса – длиной футов семь, толщиной с мою ногу. Такие косы, как я слышал, бывают у совсем молодых кентавров.
– Мы подождем все здесь всех остальных, – мягким грудным голосом сказал кентавр.
Он огляделся и развязал мне руки. Я стал стряхивать с себя грязь, листья, ветки, иголки, выплевывал изо рта мох. Наконец, когда более-менее привел себя в порядок и отдышался, я спросил:
– Вы – кентавр?
– Да, люди называют нас так, – ответил кентавр, даже не глядя на меня.
Я проследил взглядом, куда он смотрит, и увидел тропинку. Тропинка эта зарастала травой прямо на глазах!
Кентавр взглянул на меня.
Его брови оказались бело-коричневыми, как и спина. Он, явно, был молод. Наверное, на год, на два старше меня – если, конечно, кентавры исчисляют свой возраст так же, как люди.
– А я прежде даже и не верил, что вы, кентавры, существуете в действительности!… – пробормотал я.
Как бы мне отыскать здесь лазейку, неприметную и безопасную?!
Безопасную? Это в болоте-то?! Среди змей и крокодилов и еще каких-нибудь неведомых чудовищ?!
Может быть, сам кентавр поможет мне? Разговаривает он вежливо. Злым не выглядит – во всяком случае, на убийцу не похож. А если действительно молод, то, наверное, глуп. Значит, его можно будет легко обмануть…
Неожиданно, прервав мои мысли, кентавр сказал:
– Меня зовут Эджин. А тебя как?
– Гален.
Кентавр стал немного рассказывать о себе. Он действительно был молод.
– Стеречь тебя – это первое поручение, которое дали мне старшие. Ведь сейчас идет война… – Эджин запнулся.
– Война? – недоуменно спросил я. – Какая война? Кентавр, казалось, покраснел и пробормотал:
– Э-э, когда придет время, старшие расскажут тебе все, что ты должен знать…
Пристально вглядываясь в заросли, он поскакал на другой конец поляны. Трава, примятая его копытами, тотчас же выпрямлялась. Чудеса, да и только!
Я подошел к нему.
– Эджин, получается, что ты уже проболтался и выдал мне военную тайну, да? Ведь тебе за это здорово попадет! Тайны нельзя выдавать никогда и никому.
Кентавр взглянул на меня печально и виновато.
– Да, я нечаянно проболтался. Вечно со мной всегда что-нибудь да случается. Не умею держать язык за зубами. А старшие к тому же еще говорят, что я и соображаю туго… – Неожиданно лицо его просветлело: – Зато все говорят, что у меня доброе сердце!
Интересно, все кентавры – такие простаки? Или Эджин – исключение? Наверное, с ним хорошо играть в карты на деньги.
Ведь он – просто второй Алфрик. Только не злой. И с двумя лишними ногами.
Я лег на траву. Она росла прямо у меня на глазах. Видимо, все, что рассказывали мне о Верденском болоте, – истинная правда.
А может быть, трава здесь ядовитая? Может быть, она способна пожрать человека? Вон как быстро она растет… Я постарался отогнать от себя эти тревожные мысли.
Долго ли мы здесь будем с Эджином одни? ведь он ждет своих соплеменников… Мне не следовало терять время!
– Послушай, Эджин. Я ничего не знаю и знать не хочу ни о какой войне. Кто с кем воюет? Из-за чего? Мне-то какое дело, правда ведь? И ты не бойся: я никому не скажу о том, что ты ненароком проболтался мне… Но если у тебя действительно доброе сердце, Эджин, скажи мне: где мой хозяин, благородный соламнийский рыцарь? Пойми меня: я очень переживаю за него… Если ты знаешь, что с ним, скажи мне.
Ничего поначалу не ответив мне, Эджин обошел поляну.
– Ох, не надо было мне даже и заговаривать с тобой, Гален.
Выглядел он очень озабоченным.
– Но почему ты так беспокоишься, Эджин?
– Мне кажется, мой маленький друг, я прискакал не на ту поляну…
Он сказал мне «маленький друг»?! Я просто ушам своим не поверил! Знал бы он, что первому же встречному гоблину я продал бы его со всеми потрохами!
Подняв высоко голову, Эджин озирался вокруг: никого.
– Неужели я действительно перепутал поляну?
– Эджин, ты видел когда-нибудь картину «Всадник и Смерть»? Честное слово, сейчас ты выглядишь так, словно сошел с этой картины. А где вы условились встретиться, ты помнишь?
– Отлично помню, – гордо сказал Эджин. – На втором аванпосту. – И тотчас спохватился: – О, я опять проболтался! Тянут же меня за язык…
Он тяжело вздохнул. Я поднялся с травы и подошел к кентавру.
– Эджин, да я и знать не хочу, что такое второй аванпост и почему вы решили встретиться именно на этом аванпосту. Я вообще представления не имею, где мы сейчас. Я и слыхом ничего не слыхал ни о какой войне. Для чего надо было брать меня в плен? Какой вам от меня прок?
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
В этом романе трудно выделить главного героя. Можно сказать: все – главные. Это и гномы – кузнецы Изарн и Станах, выковавшие Меч, и их таны. Это и люди, пошедшие искать у гномов защиты, и сами защищающие Меч от драконов и их повелителей. Это и эльфы, икендеры, а среди них никогда не унывающий кендерочек Лавим Попрыгунчик. Книга написана так, что оторваться от нее невозможно, тем более что окончательной точки автор в книге и не ставит…
