Отважное сердце - [36]

Унылым пасмурным утром капитан Арнхардт собрал своих спутников под крышей небольшого магазинчика. Там находился незамысловатый очаг – выкопанная возле одной из стен яма да черный от копоти дымоход, торчавший над обшитой досками крышей. Вдоль двух других стен тянулись ряды полок с весьма небогатым ассортиментом: большей частью там преобладали пыль, паутина да дохлые тараканы, загнувшиеся от холода и безнадежных поисков пищи. Четвертую стену занимал разбитый прилавок, заставленный липкой от пива грязной посудой. Так как в окрестностях не было больше ни одной забегаловки, магазинчик служил местом ежедневного сбора мужского населения городка.

Постепенно помещение наполнялось народом. Несмотря на то, что на подобные собрания обычно приходили только мужчины, Дерек с удивлением отметил, что на этот раз некоторые привели с собой жен. Не беда. То, что он собирался сказать сегодня, можно было выслушать всем. Глядя на своих спутников, Дерек чувствовал жалость, сегодня он жалел даже Элизу Тэтчер. Она выглядела еще мрачнее, чем обычно, и ему не нужно было долго искать тому причину. В Эль-Пасо они так и не нашли ей кучера, и пришлось настоять на том, чтобы она избавилась от всех своих многочисленных пожитков, вместе с повозкой и упряжкой, и перебралась в другой фургон. После многочисленных возражений Элиза все же согласилась продать фургон и лошадей, но категорически отказалась расстаться со своими «бесценными реликвиями». Она сумела выбить из тамошнего лавочника обещание, что он сохранит все ее коробочки, бочонки и ящички, но Дерек сильно сомневался, что она когда-нибудь увидит их снова. Скорее всего ее добро было выставлено на продажу еще до того, как их караван покинул город. Бедная Элиза! И он догадывался об истинной причине ее злобного настроения. «О, ненависть обманутой любви! Сильней той страсти нет в небесном царстве, И дьявол сам соперничать не сможет с красавицей, отвергнутой в коварстве». Всю свою сознательную жизнь Дерек убеждался в правоте этих строк. Элиза считает, что он отверг ее, предпочтя Джули. Но он же никогда и не любил Элизу! Почему же, быть может, в сотый раз в жизни удивлялся Дерек, женщина ждет, что мужчина влюбится в нее по гроб жизни только из-за того, что они несколько часов провели вместе? Но все это ерунда. Сейчас Дерека заботили куда более серьезные проблемы.

Взгляд Дерека остановился на Колби и Луэлле Бэскомб, и он подумал: если они оба здесь, кто же тогда присматривает за их четырьмя детьми? В начале пути малышей было шестеро, но двое умерли от лихорадки в дюнах Монохана. Плача у двух крошечных могилок, которым суждено было вскоре сровняться с песками, Колби и Лузлла печально говорили, что на все воля Божья. Они сохранили свою веру и скрепя сердце продолжили путь.

Дерек в существование Бога не верил. Где-то существовала, конечно, некая высшая сила, кто-то или что-то, направляющее, наказующее и воздающее, но Дерек считал, что большей частью все зависит от него самого. Участие в его судьбе этой высшей силы будет неотвратимо лишь тогда, когда настанет его черед отправиться на тот свет. А пока в этой жизни Дерек полагался исключительно на самого себя. И никогда еще его вера в себя не подвергалась таким испытаниям, как сегодня.

Он случайно расслышал, как Дотри Кэллахэн жаловался кому-то, что прошло уже две недели, а его жена все еще никак не оправится после рождения их третьего ребенка. Дерек тихо выругался. Почему женщины всегда беременеют в самое неподходящее время? Он взглянул на стоящих в стороне Майлза и Терезу. Тереза выглядела просто ужасно – словно выжатый лимон. С каждым днем она все увеличивалась в размерах, и вид ее становился все болезненнее. Черт, им с Джули просто ужасно повезло, что она не оказалась в таком же положении! А может, это и не просто везение. Может, все же это тот самый кто-то или что-то послал им немного удачи, ведь последние четыре года жизнь и так обходилась с ними слишком уж круто.

Он встретился глазами с Джули, и на душе у него сразу потеплело. Да, жизнь скрутила их в бараний рог, но скоро все изменится.

Дерек покачал головой. Он позволил себе увлечься собственными проблемами, малодушно избегая мыслей о том, что он сейчас должен был сказать этим отважным и стойким людям об их полном опасностей ближайшем будущем.

– Что все это значит, капитан? – выкрикнул Фрэнк Тодди. – Мы думали, что двинемся уже сегодня!

Дерек взял себя в руки и, набрав в грудь побольше воздуха, начал говорить. Со стороны могло показаться, что он совершенно спокоен, но только со стороны. Арнхардт сообщил собравшимся, что им нельзя больше рассчитывать на защиту. Он настоятельно посоветовал всем, кто опасается продолжать путь без сопровождения, вернуться вместе с солдатами в Эль-Пасо и дождаться следующего каравана – или более крупного, или имеющего, вооруженную охрану. Дерек был полностью откровенен: он мрачно живописал реальную возможность нападения индейцев и отметил, что, даже если бы у них было больше людей и фургонов, риск все равно бы оставался. Количество индейцев могло исчисляться сотнями. Со своей стороны Дерек мог обещать только одно – он сделает все, что в его силах, чтобы провести их через опасный район. В конце концов, еще в Брунсвике все уже были осведомлены о вероятности столкновения с индейцами.