Оттудова. Исполнение желаний - [62]

Неужели до него дошло, какую подлянку он мне сделал, когда уговорил меня выйти за него замуж? Я знала, что он тысячу раз прав, но поверить в его искреннюю заботу, вот так сразу, я тоже не могла, поэтому попросила, чтобы он прямо сейчас написал чистосердечное признание, что это именно он делал заказы на мое имя. Одвард покорно взял ручку и стал писать корявыми печатными буквами вынужденное признание.

Чуть позже, обратившись к адвокату, я показала признательное заявление мужа и попросила перевести инкассо-дела на его имя, как на истинного заказчика и виновника всех долгов. На что получила однозначный ответ, что это возможно только в том случае, если бы мой муж имел нормальный годовой доход.

* * *

Мы снова стали жить вместе и мне пришлось сходить в контору, которая выплачивала мне пособие, и сообщить о прекращении развода. По этой причине я лишалась пособия и опять полностью зависела от мужа. Одвард стал работать на экскаваторе у одного успешного Дельца, который имел подряд под застройку дачных участков. Наш брак оставался фиктивным, потому что муж круглосуточно отсутствовал на работе, а я занималась детьми и делала ремонт в огромной чужой гостинной, потому что старые, дряхлые обои были снизу обгажены и оборваны котами бывших постояльцев.

Меня устраивали сложившиеся отношения – чем меньше времени мы проводили вместе, тем спокойнее была обстановка в семье. Я получила столь долгожданный вид на постоянное место жительство и теперь была спокойна, что меня не разлучат с сыном.

Одвард стал при каждом удобном случае приводить товарища Дельца на домашний обед. Дельцу очень нравилась русская кухня и он с удовольствием ел борщ, щи, жаркое, котлеты, сетуя на современных норвежских женщин, которые не желают возиться с готовкой и покупают полуфабрикаты или готовую еду. Одвард ел с ним за компанию, впервые перешагнув через свой стереотип питания только норвежской едой.

За столом Делец рассказал, что раньше он имел продуктовый магазин, но потом он обанкротился, а в настоящий момент он совладелец ресторанчика с маленьким магазинчиком французской одежды. Теперь, под влиянием Одварда, он решил заняться строительным бизнесом и даже пошел на курсы водителей тяжелых грузовиков, чтобы самому на себя работать. Одвард продолжал проявлять чудеса своей работоспособности, с каждым днем шаг за шагом, слово за словом, покоряя сердце и ум Дельца.

Наконец, наступил день, когда Делец созрел и был готов ехать куда угодно, лишь бы Одвард прекратил доставать радужной перспективой больших денег, которые очень легко получить на продаже русских дач. Поездка на семь дней была запланирована по маршруту: Санкт-Петербург – Архангельск – Минск. В мои добровольные обязанности входило сопровождение господина Дельца по производственным площадкам строительных фирм.

* * *

Родина встретила, как обычно, суетой больших городов, скоплением людей и автомобильными пробками, смогом и плохими дорогами. К счастью, Делец переносил все неудобства с достоинством бывалого человека и лишь раз он удивленно заметил, что русские люди не умеют или не любят улыбаться. Я ответила, что если бы он остался здесь жить, то он тоже бы перестал это делать.

Мы побывали на многих фирмах, специализирующихся на строительстве рубленных домов, везде нас хорошо встречали и показывали товар лицом. Делец был в восторге от качества леса и рубки – с откровенным любопытством и азартом он лазил в проемы окон и дверей возводимых срубов, чтобы посмотреть и сфотографировать годовые кольца на срезах бревен.

И если Питер восхищал своей архитектурой, но напрягал своей суматошной жизнью, плохой гостиницей, чудовищными, грязными туалетами, бескрайними проспектами, то Архангельск порадовал европейским уровнем номеров и обслуживания. В Беларуссию Делец влюбился с первого взгляда, нахваливая широкие проспекты, спокойный темп жизни, обилие зеленых насаждений и цветов.

К сожалению, местные лесхозы не могли похвастаться сносным стандартом качества исходного материала и, поэтому их продукция не представляла никакого интереса.

Мы вернулись домой – Делец поблагодарил за интересную и полезную экскурсию, а я была счастлива, что вернулась домой, что Делец вел себя, как джентельмен и, возможно, захочет закупать российские деревянные дома. После того, как я оказалась дома и убедилась, что все в порядке, а дети спят – у меня проснулся жуткий голод и я стала съедать все, что попадалось под руку в холодильнике.

Муж уже давно спал, а уменя через два часа начались страшные боли в животе, а потом открылась и рвота. В одночасье мне стало так плохо, что я и не помышляла о самолечении, а разбудила мужа и он сразу вызвал скорую. В больнице мне сделали много анализов, подозревая, что я получила кишечную инфекцию за границей, поставили капельницу и успокоили, что скоро мне станет лучше. В самом деле, лекарство здорово помогло и уже к вечеру меня выписали, сообщив, что у меня было простое отравление. Хорошо, что отравилась я, а не дети.

Дни бежали за днями, недели – за неделями, а Делец уже и не вспоминал про поездку и начало нового направления в бизнесе. Я удивлялась столь нерациональному подходу – зачем было куда-то ездить, тратить время и кучу денег? Не проще ли было послать Одварда куда подальше? Но большинство норвежцев стараются избегать конфликтов, компенсируя, наверное, воинственность и агрессивность предков. В большинстве своем – это миролюбивые, добродушные люди, с отличным чувством юмора и уравновешанным слабым характером.