Оттудова. Исполнение желаний - [57]

Я очень спокойно посмотрела ей в глаза и ровным голосом заявила, что в данный момент я не живу с мужем, но скоро буду рожать его ребенка и мы, возможно, сойдемся снова. Она явно была не в восторге от того, что услышала, но ей пришлось согласиться и дать соотвествующий бланк.

Обычно, через месяц паспорт был всегда готов, но на этот раз мне пришлось сильно побеспокоиться и многократно звонить в центральный полицейский офис. На том конце телефона сотрудница полиции уже в открытую выла, услышав мой голос, но я продолжала вежливо канючить, что мне нужны мои документы. И я их получила, но в детских паспортах были перепутаны фотографии и поэтому пришлось ехать и вносить изменения.

Приехал хозяин дома – и выяснилось, что муж не проплатил за два месяца аренды. Мы договорились, что я заплачу только месячную аренду и, как можно скорее, съеду на другой адрес. Коллеги стали суетиться и проявлять чудеса заботы и доброты. За счет фирмы они сняли половину большого дома, в другой половине уже жила одинокая норвежка с двумя детьми, а в подвальном помещении проживал студент колледжа. Вместе, сообща, мы быстро закончили с переездом и обустроились на новом месте буквально за три дня.

Толстый и Длинный постоянно заводили разговор о муже, смакуя пошлые подробности. Я, устав слушать это, а также фальшивые соболезнования, настоятельно попросила прекратить эти разговоры. Они обиженно замолчали, а потом Толстый сказал, что завтра мы должны ехать в одну очень солидную фирму по недвижимости, которая хочет взять меня на работу в качестве консультанта.

* * *

Фирма, на самом деле, была о-о-о-чень крутой, судя по дорогой офисной мебели и оргтехнике. Нас встретили два важных начальника, мы все сели за стол и норвежцы стали вяло и очень осторожно общаться между собой. Каждый из них пытался произвести неизгладимое впечатление друг на друга и, наверное, поэтому боялся сказать лишнее слово или занять более естественную позу – мужчины сидели сцепив руки на груди в крепком замке, а самый главный, вообще, закинул их себе за голову.

На пятый день все тех же бестолковых разговоров, которые мне уже порядком надоели, я со всей определенностью сказала, что просто так больше ездить не буду, а если они хотят, чтобы я работала и договорилась с поставкой дачи, то пусть оформляют меня официально.

Директор удивился моей наглости, но стал печатать трудовой договор, по которому я была принята на английскую фирму «Рога и хвост Лтд». Это еще, что за зверь? Мужчины стали уверять, что все законно, а это лишь небольшая уловка для ухода от налогов. Мы подписали договор, по которому у меня был свободный график работы на дому, но раз в неделю я должна была приезжать в офис. Я, конечно, размечталась, что доказав свою компетентность и честность, смогу получить постоянную работу уже в нормальной норвежской фирме, которую они возглавляют.

* * *

Слухи о наследстве мужа и моем плачевном состоянии расползлись по городу и стали проявляться в самые неожиданные моменты. При очередном посещении своей акушерки, она стала подробно расспрашивать о причине моего разрыва с мужем. Жутко не приятно, когда все, кому не лень, суют свой нос в чужую личную жизнь. Но ее сочувствие было таким искренним, а мое одиночество и беспомощность такими тяжелыми, что я расплакалась и поведала ей в кратце свою историю. Она действительно прониклась моим плачевным положением и предложила оформить больничный лист, по которому я смогу получать деньги, если мой работодатель подтвердит мою зарплату за последние несколько месяцев. Она и мой лечащий врач оформили все необходимые бумаги и я получила диагноз психического заболевания.

В общем-то, в каком-то смысле они были правы – я пережила слишком большой стресс, чтобы оставаться нормальной, белой и пушистой, и, наверное, поэтому мой вес за последние три месяца так и не увеличился. С больничным листом я отправилась к Толстому, рассчитывая на его поддержку и помощь. Вместе мы поехали к бухгалтеру фирмы и он определенно сказал, что несмотря на то, что фирма зарегистрирована недавно, Толстый вправе показать мой доход до даты регистрации фирмы, потому что я, например, могла заниматься организационными вопросами или переговорами до создания фирмы.

Я обрадовалась, а Толстый сказал, что должен немного подумать. В машине он многозначительно молчал, а потом прямо сказал, что на такой шаг он пойдет, если я соглашусь переспать с ним. Тогда я тоже ответила, что должна подумать. Хотя, конечно, чего думать – меня тошнит от одного его вида и… запаха, уж лучше до конца дней крест на своей интимной жизни поставить, чем получить больничный такой ценой. Но сказать правду я тоже не могла – пока мы коллеги и мне нужна помощь фирмы, поэтому я прикрылась, как щитом, своей беременностью и плохим самочувствием. Уловка удалась – Толстый успокоился со своим вожделением и сказал, что нас ждет большое будущее, если я ему доверюсь. Ага, еще один герой «по спасению одинокой многодетной бабы», а своей жене, наверное, тоже «лапшу вешаешь о любви», поэтому она и кредиты набрала на свое имя.

Чтобы оформить развод предстояло год прожить раздельно, а для этого надо зарегистрировать свой разъезд в областной управе. Общих детей у нас пока не было, а поэтому делить было некого. Я оформила все бумаги, но никого пособия, о котором мне все говорили, я так и не получила. А жить на какие средства? Я попала в полную зависимость от своей акционерной фирмы, потому что работа в «Рога и хвост Лтд.» через месяц уже закончилась и единственным утешительным результатом стала зарплата в двадцать тысяч, которую почему-то перечислили на счет фирмы Толстого.