Оттудова. Исполнение желаний - [24]

Я не могла обмануть их ожидания и рассказать правду. А поэтому, чтобы успокоить их, наврала много хорошего об их будущем отчиме. Правду они, конечно, узнают, но пусть это будет попозже.

Сестра не совсем искренне поздравила с браком, считая меня недостойной такого счастья: муж и норвежец в одном лице. Разубеждать и спорить всегда бесполезно, поэтому, чтобы убить в зародыше ее чувство зависти, я честно сказала, что Одвард уже сосватал ее за своего друга – владельца и механика собственной автомастерской.

Сестра терпеливо слушала о моих впечатлениях-переживаниях, которые, вобщем, сводились к тому, что Норвегия – это другая планета, другой мир: комфортный, красивый, но пока чужой. И в этом мире трудно адаптироваться и самореализоваться. Я откровенно призналась, что мой муж – нищий, что нам придется начинать все с нуля. Но, может, это даже и к лучшему, потому что тогда он не сможет меня попрекнуть тем, что я приехала на все готовое или вышла замуж ради денег.

Зазвонил мобильный – это был Одвард. Он переживал, как я добралась. Милый, милый мой великан, я уже скучаю по тебе. Я сказала все хорошие слова, какие только знала, и пожелала ему спокойной ночи. Мой рассказ о норвежской жизни закончился далеко за полночь. Дети и сестра давно спали, а я еще долго ворочалась с боку на бок, растревоженная собственными воспоминаниями. Я не успела рассказать, как вкалывала на гольф-бане, что два раза приходила бывшая подруга мужа и закатывала мне пьяные скандалы, оскорбляя меня последними словами и заявляя права на Одварда. Многое ушло на задний план и не казалось таким важным, как раньше.

С первых дней прибывания на родине горький стресс и тревога стали обычным моим состоянием. Люди, пытаясь залезть в переполненный автобус, с озлоблением давили друг друга, невзирая на стариков, женщин и детей, машины пытались задавить любого пешехода, в магазинах все также процветало обычное хамство продавцов, которые пытались втюхать просроченный или некачественный товар, а, чтобы не отравиться, приходилось хорошенько присмотреться и принюхаться к мясу, колбасе, пельменям, молоку или рыбе. Все было по-прежнему – я вернулась в ад.

* * *

С первого же дня я закрутилась, как белка в колесе, стараясь уплотнить время и совершить как можно больше дел в единицу времени. В ОВИРе за две недели мне переоформили мой загранпаспорт, вклеив в него фотографии дочерей. Я была уверена, что мы можем проехать по одному документу, а поэтому, отстояв пять часов на пронзительном ветру под неприступными стенами норвежского консульства, сдала все небходимые бумаги и паспорт на получение визы для детей.

И только через две недели, когда я приехала получать готовый документ, меня «обрадовали», что дети не имеют права въехать по моему документу, а должны иметь собственные паспорта. То есть, когда принимали мои бумаги – все было в порядке, а тут, прямо сейчас, обнаружилось нарушение? Моральный ущерб был ощутимым, но, к счастью, не смертельным. Даже на крохотном кусочке норвежской территории, работащие там мои соотечественницы оказались некомпетентными. Теперь надо все делать сначала: оформлять и паспорта и визы, а это время, деньги, нервы. Как после этого родину любить?

С каждым днем я все сильнее скучала по Одварду. Он звонил и писал эсэмэски, почти ежедневно. Так приятно было чувствовать его любовь и поддержку. Почему мужчинам легче говорить о своих чувствах на расстоянии? Может он осознал их только сейчас? Так хотелось верить в это и поделиться своим счастьем со знакомыми и родственниками.

Накупив деликатесов, я отправилась к родной тетке. Она была очень рада моему приходу и с порога назвала норвежкой. А потом, увидев, что кроме еды ничего нет, она обиделась, что я не привезла подарков. Стало неловко, как будто меня обвинили в преступлении. Мое объяснение о том, что в Норвегии все очень дорого, что мой муж содержит целую семью и не может спонсировать деньги на сувениры и подарки для многочисленных родственников, осталось без сочувствия и понимания. Почему людям всегда легче верить в сказку-вымысел, чем в правду-быль? Наверное, каждый верит в то, во что может. Визит вежливости не удался и желание проведать остальных родственников пропало само собой.

Благодаря своим бывшим связям и новому положению замужней женщины за гражданином Норвегии, мне удалось быстро получить новые паспорта прямо через начальника ОВИРа.

И снова, коченея от холода, я стояла в очереди под стенами особняка, в котором находится кусочек норвежского королевства. Снова я сдаю документы, которые обещают выдать через две недели, снова мы живем надеждой на то, что скоро уедем.

Прошло уже больше двух месяцев и радость от общения с детьми сменилась страшной тоской по мужу и его стране. Ностальгия по Норвегии мучила каждую ночь, а Родина мучила реальностью с утра и до вечера. Дети боялись лишний раз выйти на улицу, потому что надоело объяснять очередную причину нашей задержки с отъездом. Соседи сверху в очередной раз залили мою квартиру и у нас замкнуло проводку, от соседей справа к нам постоянно переселялись мыши и тараканы, стараясь выжить нас и освоить новое место обитания. Молодежь, алкаши и собаки перешли на зимний принцип выживания и гадили исключительно в теплых подъездах.