Оттепель. Как это было? - [10]
Г. Саралидзе: Члены ЦК высказывали недовольство по поводу уступок Соединенным Штатам…
А. Гаспарян: Говорят, что даже Малиновский был крайне недоволен тем, что ему поручили отдать приказ демонтировать все эти установки. Хотя Малиновский профессиональный военный, он лучше всех, наверное, понимал, к чему это может привести.
Г. Саралидзе: Ну, в Америке тоже генерал Лемей заявил тогда во всеуслышание, что, отказавшись атаковать Кубу, Америка признала свое поражение. Действительно, недовольных было очень много.
Д. Куликов: Со всех сторон.
Г. Саралидзе: Собственно, и Фидель Кастро тоже высказался по этому поводу.
Д. Куликов: Вообще непонятно, кто был доволен тем, что произошло.
А. Гаспарян: Считается, что двое – Кеннеди и Хрущев. Они были довольны, что смогли избежать ядерного противостояния. По крайней мере, так тогда утверждалось.
Д. Куликов: Наверное, да. Хрущев даже в воспоминаниях писал, что ни одному из них не хотелось быть лицом, которое примет решение о начале глобального ядерного конфликта. Потому что кто-то из них или они оба стали бы извергами человеческой истории. Они это через себя пропустили, я думаю, и поэтому остались довольны. Кстати, подробно этот феномен никто не анализирует. Если бы с ним начали разбираться, может быть, мы и к сегодняшней ситуации какие-то ключики подобрали.
Г. Саралидзе: В соглашении по итогам кризиса было зафиксировано, что Соединенные Штаты Америки больше не будут покушаться на свободу Кубы. Надо отдать им должное, тогда они еще выполняли свои обещания. Другое дело, что все равно решили брать измором, рассчитывая, что на Кубе какие-то процессы брожения начнутся: поддерживали диссидентов кубинских и так далее.
А вообще сильно ли изменился мир после кризиса? Не говоря о философских вещах, о которых рассуждал Дима.
А. Гаспарян: С одной стороны, многие, конечно, поняли, что мир подошел к самому краю пропасти и что он уже никогда не будет прежним, потому что в случае войны одна из двух великих держав может применить ядерное оружие со всеми вытекающими последствиями.
Д. Куликов: А если применит одна, то применит и вторая.
А. Гаспарян: Да, автоматически применит и вторая. Но с другой стороны, в самой Европе многие не поняли до конца, что же произошло. Для них это была какая-то очень далекая история: где-то на Кубе что-то не поделили Советский Союз и Соединенные Штаты Америки. Это ведь там, за океаном, как и в случае с бомбардировкой Японии. Ведь не в Болгарии все происходило и не в Голландии. Какое дело до этого европейцам? Да никакого. И вплоть до 1970-х годов, когда стали проводить конференции по сдерживанию, по нераспространению, многие в Европе искренне полагали, что это был локальный конфликт, который вообще ни на что не повлиял. По формальному признаку ничего не изменилось. Как было идеологическое противостояние, так и осталось. Как грозили друг другу, так и продолжали грозить. Понимание придет уже в 1970-х.
Г. Саралидзе: Я хочу поспорить с тобой, Армен. Все-таки после Карибского кризиса пришло осознание того, что надо договариваться, что в этой новой реальности надо существовать. Ведь уже в 1963 году СССР, Соединенные Штаты и Великобритания подписывают договор, запрещающий ядерные испытания в воде, в воздухе и в космосе. Это в 1963 году! Мне кажется, это последствие как раз Карибского кризиса.
А. Гаспарян: Ничего подобного. Просто к этому моменту уже все давным-давно было испытано. Соединенные Штаты Америки на практике применили ядерное оружие. В Советском Союзе испытания тоже прошли. Почему бы не подписать подобный документ? Он что, кого-то с какой-то точки зрения – политической, военной – сдерживал? Ну так, если глубоко копнуть. Что, поменялись планы НАТО по нанесению превентивного удара по Советскому Союзу? Нет. Или поменялись планы стран Варшавского договора по этому поводу? Опять же нет.
Г. Саралидзе: Мне кажется, психология поменялась.
А. Гаспарян: Только к 1970-м годам она поменяется.
Г. Саралидзе: Мне все-таки кажется, что тогда поменялась. Потому что запрещение ядерных испытаний – это некая гарантия того, что твой противник не получит что-то, что нивелирует это равновесие. Пока вы более-менее боитесь друг друга, вы на равных, как только кто-то перестает бояться, вы оказываетесь в неравном положении. Мне кажется, это поменялось.
А. Гаспарян: А что, разве ученые забросили тогда все опыты по обогащению урана, по созданию центрифуг нового поколения?
Д. Куликов: Это же так позитивно: мы запретили в воздухе, в воде и в космосе то, что может непосредственно повлиять на жизнь людей. Это тост за экологию! Только под землей можно испытывать. А в принципе, какая разница-то? Все исследования о степени разрушения окружающей среды – Армен прав – уже были проведены: экспериментировали, что с танками происходит, что со стенами происходит, что с бункерами происходит. Надо было эксперименты собственно с зарядом еще провести, но их же никто не запрещал. Советский Союз вводит мораторий на взрывы в 1980-х (это горбачевская инициатива – быть бо́льшим экологом, чем все экологи, которые только есть), а до 1980-х подземные испытания все проводили, и мы в том числе. Американцы до сих пор не отказались от ядерных испытаний. Это у нас мораторий действует. Не стоит питать иллюзий.
События, произошедшие на Украине в феврале — марте 2014 года, до сих пор зачастую оцениваются совершенно неверно. Это была не революция достоинства, а установление диктатуры украинских националистов. По уровню массовой ненависти и истерии Украина уже обогнала Третий рейх. И не только потому, что нынешняя Украина существует больше 25 лет, а Третьему рейху было отпущено историей всего 12, а потому что у Гитлера не было такого богатого разнообразия ресурсов для оболванивания людей. Ведь не было тогда ни Интернета, ни социальных сетей, ни массового телевещания. В сложившихся обстоятельствах без проведения денацификации никакого развития украинского государства быть не может.
За тридцать лет руководства страной на Иосифа Сталина было совершено множество покушений. Существовали подлинные заговоры бывших героев революции и гражданской войны, проводились тайные операции японской и немецкой разведок с участием русских эмигрантов и советских граждан, перешедших на сторону Третьего Рейха. Но при этом ни одного из посетителей кабинета советского вождя в Кремле никогда не обыскивали и не подвергали специальным проверкам. Происходили события, которые расценивались на Западе как спланированные попытки устранения генерального секретаря партии.
Гибель Российской империи в 1917 году не была случайностью. Февральская революция была тщательно спланирована политическими элитами. Депутаты Государственной думы инициировали распад страны, используя красивые обещания всеобщих свобод и скорого победоносного окончания Первой мировой войны.История этой крупной геополитической катастрофы до сих пор во многом загадочна, и вопросов здесь куда больше, чем ответов. Германия, на которую привыкли возлагать вину за все произошедшее, сама стала жертвой революционных потрясений.
В книге впервые систематически изложены идеологические основания российской государственности. Авторы утверждают, что идеология, запрос на которую сегодня общепризнан, является опирающимся на историю прикладным знанием, которое обеспечивает практическое понимание хода социальных процессов, сознательное успешное участие в них, включая политическую активность. Для авторов идеология – выученный урок истории России, её народа и государства в их взаимоотношениях, русская цивилизационная стратегия. На этой основе книга отвечает на вопросы: кто мы, откуда и куда идём, каким должен быть ответ России на вызовы современности, какое место в меняющемся мире она способна занять. Второе издание дополнено новым разделом, посвящённым конституционализму и его историческому развитию в России, а также Лексиконом идеолога – тезаурусом основных понятий идеологического мышления. 2-е издание, дополненное.
ИОСИФ ВИССАРИОНОВИЧ СТАЛИН… Государственный лидер, правивший больше всех в новейшей истории нашей страны и сделавший из нее сверхдержаву, Верховный главнокомандующий Красной Армией в годы Великой Отечественной войны… Интерес к его личности с годами не только не ослабевает, наоборот, Сталина с каждым годом все чаще обсуждают в медийном пространстве. Однако на фоне медиа-шума почти невозможно встретить серьезных, взвешенных оценок деятельности человека, оставившего поистине неизгладимый след в истории России.
О Второй мировой войне сказаны, написаны, сняты уже терабайты информации, однако знаем ли мы правду об этой трагической странице нашей истории? В последнее время стало модным лить воду на мельницу всевозможных мифов, а читателям все сложнее разобраться, что же было на самом деле. Известный историк А. Гаспарян, опираясь только на проверенные факты, раскрывает перед читателями подлинную картину событий прошлого: • Стал ли пакт Молотова – Риббентропа причиной начала войны. • Правда ли что наша армия не желала воевать за Сталина? • Почему советско-финскую войну называют «забытой». • Что представляла собой нацистская пропаганда. • Какие потери на самом деле понесла наша страна. • Кто такие остовцы и как сложилась судьба военнопленных после войны.
В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.
«…Церковный Собор, сделавшийся в наши дни религиозно-нравственною необходимостью, конечно, не может быть долгом какой-нибудь частной группы церковного общества; будучи церковным – он должен быть делом всей Церкви. Каждый сознательный и живой член Церкви должен внести сюда долю своего призвания и своих дарований. Запросы и большие, и малые, как они понимаются самою Церковью, т. е. всеми верующими, взятыми в совокупности, должны быть представлены на Соборе в чистом и неискажённом виде…».
Статья посвящена положению словаков в Австро-Венгерской империи, и расстрелу в октябре 1907 года, жандармами, местных жителей в словацком селении Чернова близ Ружомберока…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.