Оттенки зла. Расследует миссис Кристи - [59]

– Да, налей, пожалуйста. Как это может быть к лучшему, когда бедная девушка живет с отцом, вытворяющим немыслимые вещи?

– У инспектора, наверно, хватает забот с расследованием смерти Винниата.

– Тут ты, как всегда, права, – сказала я, беря у Карло чашку. – Что они действительно умеют здесь, так это заваривать чай. В кипятке, из качественных листьев – не то что кое-где на континенте.

– Да, где подают неизвестно что вместо напитка, который мы привыкли называть чаем, – сказала Карло. – Между прочим, я ведь не сообщила тебе плохую новость о миссис Винниат.

– Что за новость? – спросила я, зная ответ.

– Ты представляешь, в субботу, в тот самый день, когда ей сообщили об убийстве мужа, кто-то забрался к ней в номер и украл нитку чрезвычайно ценного жемчуга!

– Поразительная бесчувственность!

– Очевидно, вор воспользовался тем, что миссис Винниат крепко спала, приняв снотворное. Говорят, инспектор разыскивает некую пару, мужчину и женщину, которые специализируются на краже драгоценностей. Они останавливаются в шикарных отелях и обчищают постояльцев. Это известие взбудоражило всех женщин. Инспектор не говорил с тобой об этом?

– Нет, – соврала я.

– Странно, – заметила Карло. – Но жаль, что ты не слышала миссис Брендел. Она опять оседлала своего конька.

– Нисколько не сомневаюсь. Послушай, Карло, ты не встречала здесь кого-нибудь, кто говорит по-испански и кому можно доверять?

– Мисс Харт вроде бы говорит по-испански.

Однако мысль о Хелен Харт с дерзким взглядом ярких голубых глаз и вызывающими манерами не вдохновила меня.

– Нет, вряд ли она подойдет. Нужен кто-нибудь вне круга наших знакомых.

Карло с подозрением посмотрела на меня:

– А зачем тебе человек с испанским языком?

– Нужно кое-что перевести. Естественно, за деньги.

– Что перевести? Это не имеет отношения к происходящим здесь событиям, а?

Нужно было срочно придумать что-нибудь и сбить Карло со следа.

– Разумеется, не имеет. Я следую твоему совету и не вмешиваюсь в эти дела. Просто у меня родилась идея небольшого рассказа. – С тех пор как мы приехали на остров, в глубине моего сознания действительно вызревал замысел рассказа. – Я хочу написать о том, как несколько лет назад у пляжа Мартианес утонул человек и какое это оказало воздействие на его близких. Я подумала, что необходимой мне информацией владеют в первую очередь местные жители, а из них не все знают английский.

Ответ, похоже, удовлетворил Карло. Все это и вправду могло послужить фундаментом для рассказа, создающего соответствующую атмосферу. Я представляла себе женщину, которая живет в доме недалеко от гостиницы Ла-Пас и носит черные одежды вдовы. Она стоит на краю утеса над бушующими морскими волнами и думает, не броситься ли в воду.

– Мадам Жиру говорит по-испански, и, по-моему, довольно бегло.

А вот эта женщина, так хорошо относившаяся к моей дочери, как раз то, что надо.

– Замечательно, – сказала я, взяв Карло за руку. – Не знаю, что бы я без тебя делала.

Глава 31

Карло пошла разыскивать гувернантку Реймонда. Через несколько минут мадам Жиру подошла ко мне на террасе. Мы сели в саду, где теплый бриз шевелил листья пальм, шепотом повторяя наш разговор. Какое-то время мы говорили по-французски о детях, о недоразумении с плюшевыми медведями, об отеле, вулкане и климате, а затем я перешла на английский язык.

– Вопрос очень деликатный, мадам Жиру, но надеюсь, вы поможете мне, – начала я. – Если вы откажетесь, я, разумеется, не буду в претензии, но поверьте, дело это крайне важное. Благодаря вашей помощи мы можем спасти жизнь человека. Ваше участие повредить вам никак не может, это я обещаю.

Я рассказала ей, что размышляла о смерти Винниата и случайно узнала о существовании человека, который не замешан ни в одном преступлении, но может сообщить кое-какую информацию о Джерарде Гренвилле, – это Хосе, сын Консуэлы, работавший одно время в Маль-Пэ. О Гренвилле и особенно о его увлечении оккультизмом ходит много слухов, сказала я, и я хочу выяснить, насколько они обоснованны.

– Как видите, дело неотложное, – сказала я.

– Если это так важно, то почему инспектор Нуньес не занимается этим делом? – спросила мадам Жиру.

– Хороший вопрос. Безусловно, инспектор должен был бы заняться им. Но у него, похоже, шоры на глазах, и он не видит, что у него под носом.

Гувернантка помрачнела и, опустив голову, стащила черную перчатку с одной руки, затем с другой. Я увидела, что ее руки обезображены шрамами. Она потерла палец в том месте, где могло быть обручальное кольцо, и на глазах ее появились слезы.

– Откуда вы узнали?

– Дорогая мадам, клянусь, мне ничего не известно о вас. Я лишь попросила Карло найти кого-нибудь, кто знает испанский язык, и она назвала вас.

– Значит, это указание свыше, – сказала она. – Видите ли, несколько лет назад я была замужем. Я понимала, что Альберт слишком хорош для меня – настоящий красавчик, а у меня внешность заурядная. Но мне казалось, ему будет хорошо со мной, и я вышла за него.

Слова гувернантки задели знакомые струны в моей душе. Я тоже вышла за мужчину, показавшегося мне ослепительно красивым, – и чем это кончилось?

– Я закрывала глаза на то, что он пил, на приступы буйной ярости, охватывавшие его временами, – продолжала мадам Жиру. – Однажды у нас произошла бурная ссора. Даже не знаю, что его вывело из себя, только он схватил кухонный нож и… и вот… – Она раскрыла ладонь, на которой тоже была сеть красных шрамов. – И это не только на руках, но и здесь, и здесь. – Она указала на живот и на грудь.