Отсюда не возвращаются - [23]

Как и подобает настоящему предпринимателю хозяин гостиницы сперва осведомился относительно полезности предлагаемой платы, а затем возжелал удостовериться в оной собственноручно. С этой целью Нуморан вскрыл одну из консервных банок и, в присутствии клиента, попробовал ее содержимое. После чего демонстративно поморщился… но согласился. Только с условием, что в уплату пойдет все, что находится в сумке.

Славин равнодушно согласился и практически машинально принял из рук Нуморана ключ от номера. Спецагент еще надеялся, что сон поможет ему забыться, что на свежую голову он найдет хоть какой-нибудь выход… Увы! Последующие несколько часов Славин провел в бессонном лежании на кровати и переворачивании с боку на бок. Сон не шел, в душе воцарились арктические холода, а перед глазами, стоило им закрыться, вновь и вновь вставало жуткое зрелище взрывов и пожаров. И горящие леса, остовы домов, равнины, выжженные и изуродованные до неузнаваемости…

Где-то после полуночи, когда над городком повисла глухая темнота, Славин наконец не выдержал. Наспех одевшись он, как можно тише и незаметнее, выскользнул из гостиницы. Нуморан, словно ни в жизнь не покидавший стойки, проводил его слегка сочувственным взглядом.

Снаружи землянина встретила черная беззвездная ночь, лишь слегка разбавленная светом фонарей. Улицы опустели, из-за чего городок казался вымершим. Время от времени налетал ветер — не холодный, но резкий и даже какой-то злой. Его порывы словно хлестали по лицу.

Капитан Рамирес не обманул — Храм Матери и вправду располагался недалеко от рыночной площади. Вот только он совершенно не отвечал земным представлениям о культовых сооружениях. Никаких золотых куполов, знакомых Славину с детства; никаких стрельчатых сводов в духе католических соборов, и никаких минаретов, столь любимых мусульманами.

Главному, а по существу, единственному культу на планете была посвящена низенькая, невзрачная избушка, а может, землянка. Одно то, что Егор Славин заметил эту неказистую постройку, заметил и не прошел мимо, показалось ему чудом.

Вход в храм был прикрыт лишь занавеской из рогожи. Никакой двери, и уж тем более — никакого замка. Оно и понятно: служителям культа не от кого было запираться. Не от паствы же… а кого, кроме паствы можно встретить на этой планете?

Осторожно отодвинув занавеску, Славин не прошел — скорее, прокрался в невысокий темнеющий проем. И оказался в царстве непроглядной тьмы — такой, что беззвездная лоранская ночь, оставшаяся снаружи, казалась на ее фоне солнечным днем. Вокруг не было видно ничего; бесконечная чернота проглотила Славина и не желала его отпускать.

— Кто ты? — раздался голос, в кромешной тишине прозвучавший как раскат грома или грохот выстрела. Даже Славин, один из лучших сотрудников Управления, и просто человек, отродясь не считавший себя трусом, поневоле вздрогнул, услышав его.

Голос явно был женским, но сказать большего о его обладательнице Славин не мог. Очень уж переменчиво звучал этот голос; со странными переливами и как-то не по-человечески. В течение секунды он мог перейти от легкой басовитости к тоненькой писклявости, от старческого скрипа к вкрадчивому детскому шепоту…

— Кто ты? И зачем пришел в это место?

— Я Егор Славин, землянин, — смелый и решительный спецагент лепетал как дитя перед строгим воспитателем. Или как участник клуба анонимных извращенцев перед «товарищами по несчастью».

— Тебе нужна помощь, землянин?

— Конечно! — нервы не выдержали и Славин поневоле повысил тон голоса, — а разве к вам приходят… за другим?

— По-разному, по-разному… — голос зашелестел словно летний ветерок — умиротворенно и вкрадчиво. А землянину показалось, что звук идет со всех сторон.

— Короче, — начал он, совершенно не разделяя спокойствия невидимой собеседницы, — я боюсь. Боюсь, что на планете, откуда я родом… захотят уничтожить вас.

— Уничтожить? Кого — нас? Храмы?

— Если бы! — нечаянно сорвалось с языка Славина, за что он успел себя мысленно проклясть, — но гибель грозит всей планете. Лоране… то есть, Матери.

— А зачем вам уничтожать нас?

— Контакт… зашел в тупик… кажется, — пояснил Славин, запинаясь от волнения, — любой землянин, прибывающий к вам, почему-то остается на вашей планете. Хочет остаться — наплевав на прежнюю жизнь, на долг, честь и присягу. Или сходит с ума, спивается… утрачивает человеческий облик. И этим вы опасны. Да-да, вы опасны для Земли! А поскольку обычным оружием вас не возьмешь… В общем, на орбитах вокруг Лораны… то есть, Матери висят наши военные корабли. С оружием, способным превратить всю планету в безжизненный радиоактивный ад. Вы, наверное, не знаете, что такое ад…

— Это не имеет значения, — голос перебил Славина — неожиданно резко и с изрядной порцией металла, — суть нам понятна. Но почему бы вам просто не оставить нас в покое?

— Это… не в традициях землян, — на удивление честно признался спецагент. Признался и невидимой собеседнице, и себе в придачу, — это у вас здесь были века мира и согласия. А нам такого и не снилось. Понимаете? Мы знаем только две формы общения — война и бизнес. Причем, они не исключают одна другую. Нередко мы воюем как раз за более выгодные для себя условия бизнеса.