Отступник - [45]

«Забыли, что такое настоящий поход, молодежь зеленая,» – думал старейшина.

– Контрольный замер, – скомандовал он.

– Сто шестьдесят четыре микрорентгена, – отчитался Григорий.

Николай, проведя по мокрой лысине ладонью, надел шлем.

– Это нормально, – сказал он. – Первые два года после Коллапса такой фон стоял в Лакедемоне. Конечно, угнетающий фон, но не сильно страшный. Для успокоения можете надеть противогазы.

Артур торопливо выполнил рекомендацию и таращил глаза сквозь запотевающие стекла. Аня поморщилась, представив себе, каково будет в такую жару под резиной и решила рискнуть, тем более что ветераны вроде бы не собирались следовать примеру наследника, который увидев, что оказался единственным перестраховщиком, тоже стянул с лица резину. Отряд двинулся в направлении центра города. Молодые люди то и дело косились вправо, с неподдельным любопытством разглядывая невиданные многоэтажные дома и считая про себя этажи.

– Ты след предателя видишь? – спросил старейшина девушку.

– Да, он проходил здесь, – утвердительно кивнула она.

– Говорили, что туман берет за проход одну жизнь, интересно, почему же нам так повезло? – произнес Артур, как будто бы ни к кому не обращаясь.

– С аномалиями трудно быть уверенным. Четыре года назад хватало одной жертвы. Сейчас что-то изменилось, – ответил Николай, буравя взглядом окрестные заросли.

– Больше всего мне интересно как прошел предатель, чем он заплатил? Или отдал свое мутантское отродье? – желчно предположил наследник, разглядывая длинный высокий дом, в котором, казалось, могли разместиться все жители Лакедемона.

Старейшина только покачал головой.

Вдруг в отдалении послышались выстрелы.

– Это недалеко отсюда, километр, или, что более вероятно, полтора, вперед! – скомандовал старейшина.

Каратели перешли на бег. Они промчались мимо двойной семнадцатиэтажки, миновали несколько кварталов и уже приближались к перекрестку, когда неожиданно Аня прокричала, задыхаясь:

– Стойте, стойте…

Николай поднял руку, и преследователи остановились.

– Тут были… – Аня никак не могла отдышаться, – тут что-то не так… тут какие-то мрази водятся… я вижу их шлейфы…

– Вот черт! Отходим вправо, к домам… Не приближайтесь к машинам, идите только по ровной земле! – закричал Николай, увидев за рассыпающимся кузовом невообразимую тварь, полыхающую всеми цветами радуги.

Забыв, что они вооружены, наследник и Аня с ужасом наблюдали, как к ним, клацая когтями по асфальту, шатаясь, словно пьяный, делая остановки и отступая, но все же неуклонно продвигаясь вперед, приближается монстр, подобных которому они не могли себе представить. От страха он показался им еще больше и отвратительнее, чем был на самом деле. Особенно пугали глаза, что двигались в кожистых башенках, независимо друг от друга. Бородавчатая шкура чудовища из серо-коричневой вдруг сделалась ярко зеленой с желтыми разводами, а когда монстр разинул пасть, из которой с дикой скоростью буквально выстрелил язык, чуть-чуть не долетев до головы девушки, она завизжала и пустилась наутек.

В этот момент отчаянно закричал Григорий. Он бежал вслед за Аней и Артуром, как вдруг куча сухих листьев, припорошенная землей приподнялась, открыла зев и через секунду сильным рывком мужчина был опрокинут на землю. Его правая нога оказалась между треугольных челюстей, которые немедленно начали мять, перетирать и пережевывать подметку берца, а вскоре и человеческую плоть.

Николай хотя и опасался подстрелить товарища, с одиночных выстрелов перешел на короткие очереди, но они, казалось не причиняли монстру-хамелеону видимого вреда. Только вокруг пулевых отверстий на пупырчатой коже расцветали ало-голубые разводы, но вскоре глаза перестали вращаться и застыли, а челюсти двигались уже не столь неумолимо.

Лишь оказавшись в подъезде дома, Николай смог перевести дух. На его плечо тяжело опирался Григорий, по лицу которого уже разливалась пугающая бледность.

– Надо забраться на четвертый этаж, – сказал старейшина, когда все немного отдышались в темноте и прохладе. – Анна, ты кого-нибудь видишь?

– Нет, – ответила девушка, все еще не до конца пришедшая в себя от пережитого панического ужаса. – Здесь точно никого нет.

– Почему на четвертый? – спросил Артур, который всеми силами старался подавить дрожь в голосе.

– Чтобы обзор был лучше, но пятый не годится, потому что он верхний, а там мало ли что с крыши приползет…

Отряд стал подниматься по лестнице. Григорий, тяжело дышал и стонал, а за ним на ступеньках оставалась кровавая полоса. Аня шагала впереди, Артур, беспрестанно оглядываясь и что-то недовольно бурча, оказался замыкающим.

Но на площадке третьего этажа одна из квартир оказалась незапертой и Николай, противореча своим же указаниям, затащил туда падающего с ног Григория, которому было уже совсем невмоготу. В небольшой комнате, с провисшими от сырости обоями, оказался грязный, но вполне крепкий широкий диван. Уложив раненого и предоставив Ане вытирать с его лица холодный пот, старейшина стащил остатки ботинка. Вместо ступни и пятки глазам открылся бесформенный кусок мяса, из которого торчала кость.

Сказать было нечего и Николай, порывшись в вещмешке, достал бутылочку со спиртом и вату, хотя понимал, что такие раны просто так не залечить. Пока обрабатывали и бинтовали его ногу, Григорий потерял сознание.