Отступница - [84]

Шрифт
Интервал

С другой стороны, сейчас, спустя много времени я вижу, что мои дядя и тетка — какие бы причины ими тогда не руководили — взвалили на себя почти непосильную задачу: наряду со своими собственными девятью детьми вырастить также и семь приемных. Как и следовало ожидать, они при этом потерпели неудачу. Для меня это не утешение: слишком болезненны раны и унижения, которые они причинили мне. Но, по крайней мере, это является хоть каким-то объяснением их поведения.

СЛОВАРЬ

Аллах акбар — Аллах велик.

Аль хамду ли иллахи — хвала Аллаху.

Аль-Кадр — Ночь Могущества, важнейший религиозный праздник в период Рамадана.

Альмани — немец.

Амазигх — дословно: «свободные мужчины», название берберского племени, проживающего в регионе Сус.

Амми — дядя по отцовской линии.

Ана джи’аана — я хочу есть.

Аргания — растение, плоды которого содержат ценное масло.

А’ултма — ты моя сестра (бербер.).

Ахлан — привет.

Бакшиш — взятка.

Бен Серджао — квартал Агадира.

Бислама — до свидания.

Бисмилла — во имя Аллаха милосердного.

Гандура — голубая одежда жителей Сахары с короткими широкими рукавами и без капюшона.

Гнауа, гнауи — члены марокканской ветви секты вуду.

«Дар эль хаднана» — «Дом-приют», социальное заведение в Агадире.

Дарбо-ши-фааль — дословно: «Хотите узнать свою судьбу?»; прозвище женщин-гадалок.

Джейра — предместье Агадира.

Джеллаба — одеяние с капюшоном.

Дженуи — марокканское название острого ножа — мачете.

Джинн — двойственный дух, бывает добрым и злым.

Дирхам — марокканская валюта; 10 дирхамов равны 1 евро.

Дуаа — мусульманская молитва.

Ейд аль-Адха — ежегодный праздник жертвоприношения.

Закат — пожертвования нуждающимся в самый большой праздник Рамадана.

Замель — онанист.

Имам — настоятель в мечети.

Имие — мама.

Инал дин умук — я проклинаю веру твоей матери (страшное марокканское проклятие).

Иншалла — как Бог велит.

Иссауа — святые мужи.

Йе — да.

Кади — судья.

Казбах — гора неподалеку от Агадира, на которой расположена главная святыня гнауа.

Кускус — традиционное марокканское блюдо из манки.

Ла — нет.

Лала — вежливое обращение к незнакомой женщине.

Лилас — ночной ритуал гнауа.

М’семмен — очень тонкая лепешка, испеченная на сковороде.

Марракшия — женщина из Мараккеша.

Муэдзин — глашатай мечети, объявляет о времени молитвы и читает ее.

Нана — мята.

Нуво Талборжт — район Агадира.

Паша — высокопоставленный служащий суда.

Пти бонне — молодая служанка, рабыня.

Рамадан — месяц поста.

Садака — милосердное подаяние по пятницам, которым состоятельные мусульмане одаривают своих бедных собратьев.

Салал лааху алайхи вассалам — благослови его Аллах.

Салам алейкум — мир вам.

Салат аль-джума — полуденная молитва в святую пятницу.

Сахаруис — человек из пустыни.

Си, сиди — господин.

Сир ф’хальк — пошел вон!

Coxop — завтрак перед восходом солнца в Рамадан.

Сук — рынок.

Сура — глава Корана.

Сус — регион неподалеку от Агадира, получивший название от реки Сус.

Тагиджа — традиционное белое кепи.

Таджине — традиционный марокканский густой суп, приготовленный в глиняной посуде на углях.

Талиб — учитель в школе, где изучают Коран.

Ташл’хит — язык амазигхов.

«Тер де Ом» — международная организация помощи детям.

Уарда-ти — мой цветок.

«Ум эль банин» — «Матери детей» — социальное учреждение в Агадире.

Уэльд аль-кхахба — сын проститутки (грязное ругательство).

Фронто Полиссарио — Народный фронт борьбы за освобождение Западной Сахары.

X’шума — грех.

Хали — дядя по линии матери.

Халти — тетя.

Хамам — баня.

Харира — питательный марокканский суп из чечевицы, горошка, мяса и риса.

Хаха — детская игра, догонялки.

Шахада — мусульманский символ веры.

Шериф, шерифа — святой, святая; якобы прямые потомки пророка Магомета.

ГЕНЕАЛОГИЧЕСКОЕ ДРЕВО СЕМЬИ САИЛЛО



Надрез был неглубоким, но из него потекла кровь, оставляя на белом платье матери красные пятна.

На следующий день она повязала шею платком.

Но мы, дети, все равно заметили рану.

— Мама, — заплакали мы, — что с тобой случилось?

— Ничего, мои любимые дети, — сказала мать, — совсем ничего, за исключением того, что отец скоро убьет всех нас.

Соседи и полиция знали, что у нас происходит.

Но никто ничего не предпринимал. В Марокко люди думают, что мужья вправе распоряжаться жизнями своих жен и детей. Ну что ж, иногда женам приходится умирать. Разве Аллах не поставил мужчин выше женщин?

Разве Пророк не был мужчиной?

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.


Рекомендуем почитать
Широкий угол

Размеренную жизнь ультраортодоксальной общины Бостона нарушил пятнадцатилетний Эзра Крамер – его выгнали из школы. Но причину знают только родители и директор: Эзра сделал фотографии девочки. И это там, где не то что фотографировать, а глядеть друг другу в глаза до свадьбы и помыслить нельзя. Экстренный план спасения семьи от позора – отправить сына в другой город, а потом в Израиль для продолжения религиозного образования. Но у Эзры есть собственный план. Симоне Сомех, писатель, журналист, продюсер, родился и вырос в Италии, а сейчас живет в Нью-Йорке.


Украсть богача

Решили похитить богача? А технику этого дела вы знаете? Исключительно способный, но бедный Рамеш Кумар зарабатывает на жизнь, сдавая за детишек индийской элиты вступительные экзамены в университет. Не самое опасное для жизни занятие, но беда приходит откуда не ждали. Когда Рамеш случайно занимает первое место на Всеиндийских экзаменах, его инфантильный подопечный Руди просыпается знаменитым. И теперь им придется извернуться, чтобы не перейти никому дорогу и сохранить в тайне свой маленький секрет. Даже если для этого придется похитить парочку богачей. «Украсть богача» – это удивительная смесь классической криминальной комедии и романа воспитания в декорациях современного Дели и традициях безумного индийского гротеска. Одна часть Гая Ричи, одна часть Тарантино, одна часть Болливуда, щепотка истории взросления и гарам масала.


Аллегро пастель

В Германии стоит аномально жаркая весна 2018 года. Тане Арнхайм – главной героине новой книги Лейфа Рандта (род. 1983) – через несколько недель исполняется тридцать лет. Ее дебютный роман стал культовым; она смотрит в окно на берлинский парк «Заячья пустошь» и ждет огненных идей для новой книги. Ее друг, успешный веб-дизайнер Жером Даймлер, живет в Майнтале под Франкфуртом в родительском бунгало и старается осознать свою жизнь как духовный путь. Их дистанционные отношения кажутся безупречными. С помощью слов и изображений они поддерживают постоянную связь и по выходным иногда навещают друг друга в своих разных мирах.


Меня зовут Сол

У героини романа красивое имя — Солмарина (сокращенно — Сол), что означает «морская соль». Ей всего лишь тринадцать лет, но она единственная заботится о младшей сестренке, потому что их мать-алкоголичка не в состоянии этого делать. Сол убила своего отчима. Сознательно и жестоко. А потом они с сестрой сбежали, чтобы начать новую жизнь… в лесу. Роман шотландского писателя посвящен актуальной теме — семейному насилию над детьми. Иногда, когда жизнь ребенка становится похожей на кромешный ад, его сердце может превратиться в кусок льда.


Истории из жизни петербургских гидов. Правдивые и не очень

Книга Р.А. Курбангалеевой и Н.А. Хрусталевой «Истории из жизни петербургских гидов / Правдивые и не очень» посвящена проблемам международного туризма. Авторы, имеющие большой опыт работы с немецкоязычными туристами, рассказывают различные, в том числе забавные истории из своей жизни, связанные с их деятельностью. Речь идет о знаниях и навыках, необходимых гидам-переводчикам, об особенностях проведения экскурсий в Санкт-Петербурге, о ментальности немцев, австрийцев и швейцарцев. Рассматриваются перспективы и возможные трудности международного туризма.


Найденные ветви

После восемнадцати лет отсутствия Джек Тернер возвращается домой, чтобы открыть свою юридическую фирму. Теперь он успешный адвокат по уголовным делам, но все также чувствует себя потерянным. Который год Джека преследует ощущение, что он что-то упускает в жизни. Будь это оставшиеся без ответа вопросы о его брате или многообещающий роман с Дженни Уолтон. Джек опасается сближаться с кем-либо, кроме нескольких надежных друзей и своих любимых собак. Но когда ему поручают защиту семнадцатилетней девушки, обвиняемой в продаже наркотиков, и его врага детства в деле о вооруженном ограблении, Джек вынужден переоценить свое прошлое и задуматься о собственных ошибках в общении с другими.