Отступница - [26]

Окончательно собрав сумку, полюбовавшись на зеркальную гладь озера, вдоволь наслушавшись пения птиц, я, наконец, вычленила слабый голосок, подрывающий мое внутреннее спокойствие, мешая вдоволь насладиться красотами природы.

Это была совесть. Она тихонько гнобила меня за недостойное поведение, излишнюю грубость и недопустимую эгоистичность по отношению к Хранителю, а также не забывала водить хороводы с беспокойством за Эммануила, являя моему воображению страшные картинки…

Не выдержав столь яростного напора эмоций, я встала и нервно прошлась вдоль озера, потом еще раз, еще, пытаясь хоть как-то отвлечься. Поймав себя на десятом развороте, я решила брести целенаправленно, попутно с душевными терзаниями обследуя местность вокруг водоема.

Озеро окружал вековой лес. Огромные деревья верхушками щекотали небо, под ногами изумрудно зеленела мягкая трава с редкими вкраплениями желтых и сиреневых цветочков. Склонившееся к горизонту солнце золотом пробивалось сквозь ветви, перемежаясь с длинными иссиня-черными тенями.

Я и не заметила, как набрела на небольшую полянку, с одной стороны окаймленную высоким густым малинником. Приглядевшись — я удивленно ахнула. Несмотря на то, что в Лаосене поддерживалось искусственное магическое лето, световой день оставался все-таки зимним. Длинные ночи и короткие дни, на мой взгляд, явно не способствовали активному росту и вызреванию ягод. Однако малина, похоже, имела на этот счет свое собственное мнение, а посему умудрилась, невзирая на сезон, успешно отцвести, завязать плоды и теперь радовала мой взгляд крупными бордовыми ягодами. Я восторженно потянулась и, сорвав душистое лакомство, положила его в рот. Блаженно зажмурилась — ягода оказалась медово-сладкой.

Я присела на корточки, и, стараясь не обращать внимания на колючки, начала осторожно собирать малину прямо в завернутый подол футболки. Будет и от меня какая-то польза…

Солнце уже уткнулось в горизонт, когда я смогла, наконец, оторваться от чудесной полянки и заставить себя идти обратно к озеру. Тем более что Эммануил по моим расчетам должен был появиться с минуты на минуту.

…Спустя двадцать минут быстрого шага, я поняла, что, похоже, заблудилась. Дорога от озера до полянки заняла у меня не более десяти минут. Не потрудившись запомнить, откуда пришла, я с восторгом кинулась собирать ягоду, и вот результат — солнце почти зашло, ориентиров никаких, я бреду в неизвестном направлении, но зато с кучей спелой малины. Великолепно! Другого и не следовало ожидать! Зато, как возрадуется медведь, неожиданно встретив в лесу фаршированный сладкой ягодой ужин! На Метку при подобной «встрече» я не рассчитывала. Уж как-то очень странно она действовала, норовя в случаи опасности разорвать не только обидчика, но и саму владелицу.

Побродив для приличия еще минут пять и, с сожалением отметив, что в сумерках лес абсолютно одинаков во всех направлениях, я остановилась, набрала в легкие побольше воздуха и протяжно крикнула:

— А-а-у-у-у!!!! — очень надеясь на то, что на мой крик не воспримет, как приглашение на банкет, обитающая здесь нечисть, а Эммануил все-таки сможет меня узнать и (ладно уж придет!) хотя бы отзовется.

Несмотря на мои надежды, ответа не последовало. Постояв пару минут, я безнадежно склонила голову и побрела дальше, изредка издавая «аукающие» звуки. Тишина была мне ответом, вернее не тишина, а шорох засыпающего леса, который, увы, не в силах был помочь.

Вскоре, я снова вышла на уже знакомую мне полянку с малинником. На этот раз абсолютно не испытав радости от его присутствия, я, отчаявшись найти озеро, села посередине поляны, и, мысленно пожелав всем хищникам, которым посчастливиться меня обнаружить, приятного аппетита, начала мрачно поглощать собранные в футболку ягоды…

…Небо стремительно темнело, словно в него ежеминутно подмешивали черную тушь. Из-за ветвей показался краешек луны, затопив душу тоской и расплескав по лесу таинственные блики…

Где-то вдали протяжно запел свою одинокую песню волк, завораживая и уводя меня от реальности. На небосводе по одной вспыхивали крупные, яркие звезды. Застрекотали цикады, запели сверчки, закружились над поляной светлячки, образуя живой, причудливый узор, в воздухе разлился чарующий аромат ночных цветов. Я с наслаждением окунулась в великое таинство ночи…

Вскоре мое сознание выделило из нежной мелодии, сотканной звуками леса, тихий ненавязчивый зов, неуловимо струящийся вокруг. И что это?

Нехотя вынырнув из объятий ночной симфонии, я внимательно прислушалась. Мелодия тут же растворилась, отпуская сознание, и более ничем не сдерживаемая звенящая нить ненавязчиво потянула меня за собой, вливая в душу непонятное смятение.

«Что — опять?! — возмутилась я, — В прошлый раз, помниться подобного рода ситуация закончилась для меня крайне плохо…».

Вот только в прошлый раз зов был наполнен тревогой и отчаянием, а то, что творилось сейчас, больше напоминало приглашение. Не на ужин ли в качестве основного блюда?!

Некоторое время я боролась, тщетно стараясь отвлечься. Однако вскоре к зову добавилось еще и мое любопытство, заставив-таки постепенно сдаться обстоятельствам. Открытой опасности я по-прежнему не чувствовала, а посему решила все-таки рискнуть, искренне надеясь, что зов хотя бы поможет мне выбраться из леса.