Отступление - [167]
Единственным закономерным требованием Лазарев выдвинул практические испытания. Наварить ведь можно что угодно, а вот рискнете ли, товарищи новаторы сами залезть под свое творение с максимальной нагрузкой. Новаторы не побоялись, смогли. И конструкция не подвела. Не шелохнулась даже во время экстремальных испытаний на устойчивость при колебаниях. Пара сотен десантников в полной выкладке жизнерадостно прыгала по листам, раскачивая самолет. Да так самоотверженно, что уже через считанные секунды прибежали техники, возглавляемые пилотами. Их, конечно, случайно забыли предупредить. Так что в определенных кругах возникла солидарная негативная оценка начинания. Хотя, отдавая должное, конструкцию оценили и они.
В итоге, когда импровизируемый консилиум из техников, пилотов и старших офицеров работу принял, Ильин объявил пятиминутную готовность. И, в отличие от подчиненных ни одной секунды, ни одной минуты полковник не мог позволить передышки. Если почти каждый мог спрятаться за многочисленные хлопоты, то Ильин опасность встречал лицом. Как никто, пожалуй, полковник понимал: каждая секунда может оказаться последней. В любой момент противник может опомниться, нанести упреждающий удар. Но деваться некуда - пуская несчастные минуты Ильин и отсчитывал с дотошностью венецианского купца, одним желанием время не поторопить и не замедлить. Кроме того, ни единым жестом ли, словом важно не показать тревоги подчиненным. Потому Ильин всё делал спокойно, рассудительно. Даже поторапливал, если приходилось, словно бы нехотя: не от необходимости скорей бежать дальше, а просто от стремления держать бойцов в тонусе.
И только когда раздраженный Лазарев и понимающий Фурманов подошли доложить: 'Всё готово!' Ильин позволил себя мгновение слабости. Под надежным прикрытием стен и спин двух офицеров полковник тяжело вздохнул, на секунду поднял глаза к небу. И, несмотря на ощутимый ветер, кружащий мириады колючих снежинок, продолжал некоторое время смотреть вверх. Юрий с Лазаревым удивленно переглянулись. Однако, в силу тактичности промолчали.
Между тем Ильин внезапно опустился на корточки, чуть подался вперед, запустив ладони в пушистый снег. Зачерпнув, словно ковшом ворох воздушной пелены, Ильин с явным удовольствием резким рывком поднес ладони к лицу. Фыркая, растер снег, словно ключевую воду. Затем, стряхнув небрежно приставшие к ресницам и утренней щетине капли, усмехнулся.
Лазарев в итоге не выдержал:
- С легким паром, Иван Федорович. Может, все-таки полетим, а?
- Обязательно, - Ильин серьезно кивнул, словно офицеры находятся не у ворот промышленной зоны, не по щиколотку в снегу. Словно на лицах не лежит мрачная печать усталости. А так, как положено говорить по крайней мере в штабе, где десятки адъютантов - майоров и полковников, - седовласые генералы корпеют над картами под пристальным оценивающим взором командующего.
- Обязательно, - повторил полковник. И вдруг, рывком поднявшись, обнял опешивших офицеров за плечи. - В добрый час, друзья!...
...Чемезов, отдуваясь с решительной непреклонностью проламывался вперед - сквозь буреломы, густые заросли. Позади оставались крутые овраги, коварные ямы, присыпанные снегом обрывы. После падения в такой коварной западне, майор остался без половины лыжи и чудом уберег голову.
Наверняка путь дался бы легче, если бы не тяжелая ноша на плечах. Роберт в очередной раз аккуратно приподнял сползшего было сержанта. В очередной раз судьба показала всю капризность, непредсказуемость характера. Рядовой, получив четыре пули, остался жив. А Никите Куревичу, умело выдержавшему бой с превосходящим противником оказалось довольно одной - в спину. При том Роберт честно признавал: если бы не помощь лейтенанта, могло бы и не получиться. То есть ускользнуть - ещё может быть. А вот победить... Нет, это действительно вряд ли...
А Косолапов жив - вопреки логике, вопреки всяческим прогнозам. Этот боец словно вознамерился разом опровергнуть представления Чемезова о здравом смысле. Три ранения - в плечо и ногу оказались сквозными, но тяжелым только одно. Первая же шальная пуля весьма жестоко раздробила кости. Нога же пострадала относительно: пусть и превратившись в решето: не пострадали ни крупные сосуды, ни кости. Ранение в голову оказалось касательным. Конечно, в современных условиях и такого вполне могло оказаться достаточным, чтоб если не сломать шею, то перемолоть переданной энергией мозги в кашу. Но и тут повезло: пуля лишь краткий миг чиркнула по виску, не задев даже череп, после чего умчалась дальше. Пусть этого вполне хватило, чтобы вытрясти из Косолапова сознание - и, вероятно, даже привело к серьезному сотрясению - жизнь вне опасности.
А вот Вадиму не повезло совсем. Весь его успех - дело лишь собственных рук. Если человек мастер, высокий результат не принято объяснять благоволением свыше. Так что действия в время нападения - меткая стрельба, грамотная тактика, способность кооперироваться - лишь личные достоинства. А пуля, пущенная в спину раненным немцем - случайность. Случайность несчастливая. И, конечно, неизбежная не только на море, но и везде. Пускай даже через секунду Чемезов на одних рефлексах снял последнего выжившего, помочь напарнику ничем больше не смог. Один выстрел - одна жизнь. Никита лежал на спине, раскинув беспомощно руки в стороны. Угасающий взгляд внимательно, недвижно устремился в небо. Суровые, холодные черты разгладились, став напоследок совершенно обычными - как у простого дружелюбного советского парня. Так, через несколько секунд Вадим и ушел - с широко открытыми глазами и долгожданным миром в душе.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Загрязненная атмосфера Орд Мантелла отбросила чудные оттенки по ее поверхности, когда солнце предрекло начало очередного мрачного дня. Черное судно медленно опустилось с небес и приземлилось в полуразрушенном доке. Из корабля – кореллианского транспортника – выдвинулся трап, и сошел одинокий пассажир. Небольшая кучка местных проявила интерес, но одного быстрого, преисполненного угрозы взгляда хватило, чтобы спугнуть их. Это была отнюдь не необычная реакция на Сайфера Боса, пользующегося дурной славой охотника за наградой.
При упоминании о легендарных драконах, бывших, предположительно, в четыре или пять раз больше, чем самые старые банты, несколько посетителей крохотной таверны удаленной заставы притихли. Большинство их отмахнулось от заявления мон-каламари, пробурчав, что тот напился или же хватил солнечный удар – а то и все сразу. Но кое-кто навострил уши, как сделали то двое в плащах в конце кантины. Едва заслышав слово «крайт», Даск Мистфлаер распахнула свое пустынное одеяние,...
Империя узнает, что у Альянса Повстанцев есть голокрон, в котором содержатся имена всех агентов и друзей повстанцев в Империи. Дарт Вейдер поручает инквизитору любой ценой достать этот голокрон. Повстанцы же отправляют своего агента вернуть голокрон на главную базу.
В разгар Войн Клонов мастер-джедай Йода вновь должен встретиться с одним из величайших своих противников — графом Дуку…Яростные Войны клонов довели Республику до грани катастрофы. В ходе жестокой битвы одному из рыцарей-джедаев сохранили жизнь, чтобы он мог доставить на Корускант послание на имя Йоды. По-видимому, Дуку хочет мира и требует встречи. Маловероятно, что вероломный граф искренен, но на кону миллионы жизней, и у Йоды нет выбора.Встреча состоится на планете Вжун, пропитанной темной стороной. Более трудной задачи нельзя и представить.
Дилогия, изображающая период Войн клонов не то чтобы с неожиданной, но все же с довольно непривычной стороны. Главными героями стали не джедаи, не солдаты и не наёмники, а обычные, в общем-то, врачи, разворачивающие свои передвижные госпитали прямо в зоне боевых действий.Хирург, маскирующий своё отчаяние за едкими остротами; врач-забрак, который глядит в лицо смерти с высоко поднятой головой, изливая чувства в прекрасной музыке; медсестра, увлеченная работой, а также доктором-коллегой; падаван-целитель, впервые посланная на задание без учителя… Все они — крохотная бригада полевых врачей, отправленная на на отдалённую, хотя и довольно важную планету Дронгар, где кипит бой за обладание бесценным лечебным растением, а мед-эвакуаторы непрерывно подвозят раненых бойцов — как клонов, так и обычных солдат.И пока одни сражаются за жизни выживших, другие втихую наживаются на войне — как с помощью операций на черном рынке, так и манипулируя ходом самих сражений.
