Отшельник. (THE HERMIT) - [3]

Сидящий перед ним молодой монах глубоко задумался над тем, что он увидел. Чем выше духовность человека, тем меньшей собственностью он владеет. Великие Настоятели в золотых одеждах, их богатство и обильная пища, они всегда были на стороне политических властей и жили настоящим, только на словах следуя Священным Книгам.

— Молодой человек, — прервал молчание голос старца, — мое время уже близится к концу. Я должен передать тебе свои знания, и после этого мой Дух будет свободен и сможет отправиться в Небесные Поля. Ты тот, кто должен понести эти знания другим, так что слушай и запоминай, ничего не упуская.

«Запомни это, выучи то! — подумал молодой монах. — Жизнь — это тяжкий труд и больше ничего. Больше не будет никаких воздушных змеев, никакой ходьбы на ходулях, никаких…»

Но старый отшельник продолжал:

— Тебе известно, каким пыткам подвергали меня китайцы, ты знаешь, как я блуждал в пустыне, пока не пришел к великому чуду. Таинственный внутренний импульс вел меня до тех пор, пока я не свалился без чувств у самого входа в Усыпальницу Мудрости. Я расскажу тебе об этом. Все мои знания должны принадлежать тебе. Хотя мне это было показано тогда, когда я был лишен зрения, я видел все.

Молодой монах кивнул головой, забыв, что старец не может этого видеть, а вспомнив, сказал:

— Я слушаю тебя, Почтенный Учитель, и я постараюсь запомнить все.

Произнося это, он поклонился старцу, потом опять сел на место, ожидая продолжения речи.

Старый человек улыбкой выразил свое удовлетворение и продолжал:

— Первое, что я помню, это то, как я ощутил себя удобно лежащим на мягкой постели. Конечно, я был молод, совсем, как ты сейчас, и я решил, что попал на Небеса. Но я ничего не видел, а я знал, что, если бы я оказался По Ту Сторону Жизни, зрение опять вернулось бы ко мне. Итак, я лежал и ждал. Вскоре ко мне приблизился звук очень тихих шагов и затих передо мной. Я лежал тихо, не зная, что меня ждет.

— А! — раздался голос, который, как мне показалось, чем-то отличался от всех остальных голосов. — Итак, к тебе вернулось сознание. Хорошо ли ты себя чувствуешь?

«Что за глупый вопрос, — подумал я, — как я могу хорошо себя чувствовать, если я умираю от голода?»

Умираю от голода? Но я больше не чувствовал голода. Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО чувствовал себя хорошо, ОЧЕНЬ хорошо. Я осторожно пошевелил пальцами, почувствовал свои руки — они больше не были похожи на плети. Я опять был полон жизни и был вполне нормальным человеком, если не считать того, что у меня не было глаз.

— Да, да, большое спасибо, я действительно чувствую себя хорошо, — ответил я.

И услышал, как Голос произнес:

— Мы могли бы восстановить твое зрение, но тебе удалили глаза, так что теперь мы этого не сможем сделать. Отдохни еще немного, и мы подробно обо всем с тобой поговорим.

Я отдыхал — у меня не было выбора. Вскоре я опять уснул. Сколько времени я проспал, я не знаю, но меня разбудил мелодичный перезвон колоколов, перезвон, мелодичнее и благозвучнее самых прекрасных гонгов, лучше, чем древнейшие серебряные колокола, звонче храмовых труб. Я вскочил и стал оглядываться, как будто я мог что-то увидеть своими пустыми глазницами. Чья-то рука нежно скользнула по моим плечам, и мягкий голос произнес:

— Поднимайся и идем со мной. Я поведу тебя.

Молодой монах слушал зачарованно, удивляясь, что ничего подобного никогда не происходило с ним, и в то же время сознавая, что в конце концов это ДОЛЖНО произойти!

— Продолжай, пожалуйста, Почтенный Учитель! — воскликнул он. Старый отшельник улыбнулся, выражая благодарность своему слушателю за проявленный интерес, и продолжал свой рассказ.

— Меня привели в какое-то помещение, которое, по-видимому, было большой комнатой, заполненной людьми — я слышал шелест их дыхания я шуршание их одежд.

— Садись сюда, — произнес мой гид, и подо мной оказалось странное устройство. Собираясь сесть на землю, как делают все разумные люди, я едва не ударился о какой-то предмет.

Старый отшельник сделал паузу, воспоминание об этой сцене вызвало у него короткий смешок.

— Я внимательно его прочувствовал, — продолжал он, — он оказался мягким и прочным. Он опирался на четыре ноги и сзади у него было ограждение, которое поддерживало мою спину.

Сначала я решил, что они считают меня слишком слабым, чтобы я мог сидеть без посторонней помощи, потом это вызвало у меня едва сдерживаемое веселье, так как оказалось, что именно таким образом сидят эти люди. Мне было странно сидеть подобным образом, я чувствовал себя неуверенно, и мне казалось, что меня жестоко выставили на показ, поместив на обитый войлоком помост.

Молодой монах попытался представить себе помост для сидения. Для чего нужны подобные вещи? Зачем люди выдумывают ненужные предметы? Нет, решил он, земля достаточно хороша для того, чтобы сидеть, — она куда безопаснее, с нее нельзя упасть. И как человек может оказаться настолько слабым, чтобы его спина нуждалась в опоре?

Но вот старый человек заговорил опять.

«Его легкие работают прекрасно!» — подумал юноша.

— Ты хотел бы узнать о нас, — сказал мне Голос, — тебя интересует, кто мы такие, почему ты так хорошо себя чувствуешь. Садись поудобнее, потому что мы должны многое тебе рассказать и многое показать.