Отрыв - [8]

синяк, а после нелепого удара Лейна – незначительная ссадина на подбородке.

Наметились первые признаки отраставшей бороды, больше рыжей, чем светлой, а на

левой щеке белой полосой тянулся шрам. Его порезали коньком, когда ему было

двенадцать.

Отрадно было думать, что сексапильный Лейн Кортэлл считал его

привлекательным. Конечно. Но он был слишком стар. Джаред не особо привередничал в

выборе партнеров. Парни или девчонки – неважно. Пока они хотели находиться в его

постели и не высказывались насчет его отъезда из города на следующий день. Но он

усвоил одно: не трахать товарищей по команде. Может, минетом он правило пару раз и

нарушил, но был достаточно умен, чтоб не пойти дальше.

В последнее время он оставил развлечения твоим младшим товарищам.

Например, сегодня вечером: он вернулся в номер и увидел, что Уинн присосался к

сиськам какой–то девицы, вежливо отказался от предложенного «тройничка» и решил

отправиться в бар, где почти пренебрег всеми придуманными им правилами, чтоб

поиметь Кортэлла. Конечно, Кортэлл был симпатичным, но было что–то еще. Кортэлла

явно к нему тянуло, и он понятия не имел, что делать. И почему–то считал, что Джаред не

подметил, как он предложил ему курицу и поделился последней, как спорил с опытным

ветераном насчет хоккея и не отступал, хотя Джаред, если было желание, мог вести себя

как жуткий сукин сын.

Как, отправляясь оплатить напитки, он таращился на руки Джареда. Как, стоя возле

шоссе, он на него смотрел. И «сообщи, когда». Как он пожевывал нижнюю губу…

Да что за черт.

Джаред встал под душ и вздрогнул от горячей воды, попавшей по нескольким

ссадинам, о которых он уже позабыл. Но член болел еще сильнее. Поэтому когда в

распахнувшуюся дверь вошла ногастая брюнетка Уинна, он не проронил ни слова, чтоб ее

остановить. Она присоединилась к нему в душевой, руками коснулась его груди, а

мягкими и теплыми губами прижалась к его губам. Девушка, должно быть, была другой.

Эта была длинноногой, но грудь была меньше. Не то чтоб Джаред жаловался.

Она опустилась на колени, а он провел пальцами по ее длинным шелковистым

волосам и прислонился к плитке, двигался осторожно, чтоб она не задохнулась. Зажмурил

глаза и думал о Кортэлле, представляя, что внизу сидел именно он и глазел на Джареда

так же, как в лифте – отчаянно желая того, о чем понятия не имел, как попросить.

Он помнил, что предупредил девушку об оргазме. Она изящно поднялась на ноги и

рукой довела его до финиша. Потом он прижал ее к стене душевой и уткнулся лицом ей в

шею, а рука опустилась к ней между ног. Если она и симулировала, он был слишком

измотан, чтоб выводить ее на чистую воду. Но, уходя, вроде была довольна. Джаред

равнодушно помахал на прощание и измученно рухнул в постель, одетый лишь в боксеры

и футболку какой–то команды, в которой выступал несколько лет назад. Потом она

загнулась и открылась заново в каком–то другом городе и под другим названием.

***

На следующий день игра проходила утром. Лейн сожалел о своем вчерашнем

решении. Хотя было здорово, что команда к нему подобрела, да и тренер расслабился не

меньше, обратив внимание, что все наладилось.

– Слушайте сюда. Не позволяйте беспредельщику Шору сшибать центровых, –

гаркнул он. А Лейн опустил взгляд на коньки и попытался не гневаться на тренера

Спэнсера за то, как он назвал Джареда.

– А, с Шором все отлично, – пожав плечами, сказал Адам Ландерс. – Как–то я играл

с ним в Эвансвилле.

– Он со всеми играл, – проговорил Спэнсер, отвесив Ландерсу затрещину, и

улыбнулся. – Он, наверно, старше меня. Но сегодня мы его ненавидим, понятно?

Лейн все разглядывал коньки, лицо полыхало. Адам пихнул его в бок.

– Эй, Кортс, не парься. Не сомневаюсь, Брайди и Беккер не позволят Шору снова

тебя снести.

– Не позволим, – произнес Брайди. – Прости, Кортс. Но эй – ты подрался. И ты был

ужасен, но да ничего. Сегодня я за тебя отомщу. – Брайди стукнул краги друг о друга,

глаза сверкали. Вероятно, у Шейна Макбрайда было не все в порядке с головой. Казалось, он пребывал в восторге. – Просто забивай голы, лихач.

Лейн улыбнулся и кивнул. Не хотелось, чтоб команда считала, будто он боялся

Шора. Он боялся, но не по той причине, о которой они думали. Он не опасался избиения.

Больше он опасался ощущений от губ Шора, как тот прижимался к нему в лифте, теплый и

возбужденный, и…

– Кортэлл, завязывай мечтать. Пошел отсюда, Грецки, – проорал Спэнсер. Лейн

встряхнулся и, выезжая на первую смену, перескочил борта. Хоккей. Он должен был

играть в хоккей. Точно.

Поскольку команда наконец–то включила его в процесс игры, Лейну хотелось

выступить лучше, чем накануне. Пусть даже он отвлекался на тафгая «Ренегадс», который, казалось, находился на льду всякий раз в момент выхода Лейна.

Брайди и Беккер чрезмерно усердствовали с безопасностью Лейна, им явно было

стыдно, что в прошлый раз они сделали из него движущуюся мишень. Они решительно

встали между Лейном и «Ренегадс».

– Парни, я сомневаюсь, что план хороший, – обратился к ним Лейн и постучал

клюшкой по их клюшкам, чтоб продемонстрировать признательность. – То есть я

понимаю ваши действия, но, может, мы забудем обо мне и будем просто играть в хоккей?