Отряды в степи - [42]

Но белогвардейцы разгадали маневр и стали окружать красных конников.

Увидев, что группу бойцов окружают озверелые офицеры и юнкера, Баранников бросился на помощь.

К нему сзади подобрался юнкер, пытался его зарубить. Баранников обернулся, отпарировал ударом на удар. Но вражеский клинок ранил Николая Кирсановича в голову.

Больше всего Баранников сокрушался, что ранил его не офицер и не матерый казачина, как говорил он, а юнкер, мальчишка, «пискля».

Часть шестая ТАК ЗАРОЖДАЛАСЬ КОНАРМИЯ

Командующий фронтом приказал Буденному разгромить корпус генерала Мамонтова, а затем взять город Воронеж. Буденновцы начали выполнять приказ.

Однажды в небе показался самолет. Он летел совсем низко над расположением красных частей. Летчик пытался что-то рассмотреть на земле, но это ему, видно, плохо удавалось.

«Хорошо бы самолет захватить, а летчика в плен взять», — подумал Буденный и отдал приказ: опустить знамена, всем бойцам махать летчику шапками: дескать, свои, не бойся, приземляйся.

Летчик развернул машину, спустился еще ниже и легко посадил самолет.

Пилот стал быстро вылезать из машины. В это время самолет был окружен буденновцами. Летчик снял свой шлем, перекрестился и сказал:

— Ну, слава богу, нашел своих.

Буденновцы, увидев, что летчик — офицер, крикнули:

— Руки вверх!

Пилот побледнел, но сразу же поднял руки.

— Я думал, вы свои…

— А мы разве не свои? Мы тоже свои, но кому… — рассмеялись буденновцы. — А вот вы чужие, вы белые. Воюете против трудового народа.

Вместе с летчиком были захвачены важные документы. Среди них находилось и письмо белого генерала Шкуро.

— Зачем и куда летел? — спросил Семен Михайлович у летчика.

— Из Воронежа. Везу в штаб пакет от генерала Шкуро генералу Мамонтову.

Буденный вскрыл пакет. «Срочно пришлите снаряды, — просил у своих начальников Шкуро, — а то, не дай бог, красные ворвутся в Воронеж, так защищаться нечем».

«Все равно в Воронеже будем, снаряды не помогут», — подумал Буденный.

— Разрешите мне, господин командующий, — обратился к Семену Михайловичу летчик, — сесть в самолет. Я буду низко летать над вашими войсками.

— Ишь чего захотели, ваше благородие! Нет уж, дудки, отлетались, хватит, — улыбнулся в усы Буденный.

Буденный приказал отправить летчика под строгим конвоем в штаб фронта.

Летчика увели. Самолет остался стоять в открытом поле.

Начальник штаба Василий Андреевич Погребов и говорит:

— Семен Михайлович, а как же самолет? Куда его девать? Ведь у нас-то летчика нету.

— Это верно, — кивает головой Семен Михайлович, — вот задача. Действительно, как же быть: никто из нас летать не умеет. Тут надо подумать. Самолет-то нам, конечно, пригодится, как только летчика найдем.

— Конечно, пригодится, — соглашается Василий Андреевич. — Послужит еще Красной Армии.

— Надо вот что сделать, — предложил Буденный. — Поставим самолет на подводу, укрепим как следует, чтоб не сполз, и пусть за нами в обозе плетется. А придет случай, мы его в воздух поднимем. Негоже такую вещь в обозе тащить, но что поделаешь! Авось нам пилота скоро пришлют, а то смеху не оберешься.

Так и сделали. И долго буденновцы возили за собой удивительную птицу, пока оказалась она в руках у красных летчиков.

Во время стремительного налета конармейцев на село Даниловку командир 1-го эскадрона 20-го кавалерийского полка Петр Иванович Цупкин, увидев развевающийся над одним из домов флаг, сразу понял, что именно там находится белогвардейский штаб.

Он тут же с бойцами бросился к этому дому. Но в это время из дверей вышли три офицера, вскочили на коней и помчались по дороге, уходившей в степь. На плечи одного из них была накинута бурка, двое других офицеров охраняли его.

«Должно быть, крупный зверь», — решил Цупкин и пустился в погоню. По его команде красноармейцы Мацукин и Кузьменко стали отсекать офицеров, охранявших всадника в бурке, а сам Цупкин бросился за ним.

— Остановись, — крикнул Цупкин, — а то застрелю!

Но всадник не останавливался. Тут он невольно сделал ошибку, не желая ответить на возгласы Цупкина выстрелом. Он обернулся, в этот момент бурка откинулась, и Цупкин увидел на брюках генеральские лампасы.

— Да ведь это генерал! — воскликнул Цупкин. — Вот какая птица. — И послал коня вперед. — Сдавайся, а то смерть! — снова закричал Петр Иванович, догоняя белогвардейца.

Генерал стал отстреливаться, уходя от Цупкина все дальше и дальше.

Но Цупкин, будучи отличным стрелком, метким выстрелом сбил всадника с лошади. Генерал, держась руками за гриву, стал медленно сползать на землю.

Цупкин поймал генеральского коня, а потом спрыгнул с лошади и подошел к генералу: тот был мертв.

В полевой сумке убитого Цупкин обнаружил два креста, которыми был награжден генерал, удостоверение личности на имя генерала Сутулова. Все это было доставлено в штаб полка. Командование сообщило о подвиге Цупкина в штаб дивизии.

На следующий день в штаб полка приехал Семен Михайлович Буденный, увидел Цупкина, обнял его, расцеловал и поздравил с крупной победой. Семен Михайлович сказал:

— Ваш дерзкий и героический подвиг не только заслуживает похвалы, но и достоен революционной награды.

А вот другой подвиг Цупкина. Однажды он установил, что в одной балке расположилась вражеская артиллерийская батарея. Она состояла из трех орудий.